Я наблюдал из тени, как он идет по темной улице. Сейчас красавчик пользовался другим именем, как и в каждом городе, куда приезжал, но я узнал бы его лицо где угодно. Он возмужал, стал еще красивее. Его челюсть стала более угловатой. Я почувствовал тот же толчок озарения и притяжения, что и четыре года назад.
Cazzo, (Блядь) словно злой рок.
В начале этой недели мне позвонили, звонок который я ждал очень долго.
— Мне нужно, чтобы ты бросил все и отправился в Малагу, — приказал дон Д'Агостино.
— Полагаю, это касается сына. Вито предупредил меня, — вздохнул я.
— Он использует имя Хавьер Мартин. У меня его снимки в аэропорту Малаги пять дней назад.
Из-за него я промахнулся на той улице Сидерно. И теперь они хотели, чтобы я выследил его и убил?
— Нет.
Дон Д'Агостино прорычал на другом конце провода:
— Ты серьезно думаешь, что можешь мне отказать?
— Ты не можешь ожидать, что я...
— Жду, чтобы ты сделал все, о чем попрошу. Ты провалил свою последнюю работу для меня, и одним звонком я могу сообщить Раваццани, кто стрелял в него и чуть не убил его беременную жену. Ты этого хочешь?
— Если я убью его сына, он будет охотиться за мной как гончая.
— Это не моя проблема.
Чертов мафиози. Мне не следовало соглашаться на работу по убийству Фаусто Раваццани.
Джулио Раваццани свернул за угол, и я шел следом за ним на расстоянии. Вчера, как только прибыл в город, я быстро его выследил. Теперь дело было за возможностью, за поиском подходящего места и времени.
Мне нравилось наблюдать за своими целями и изучать их распорядок дня. Я не любил торопиться.
Мне нравилось наблюдать за Джулио. Он был великолепен, а походка плавной. Под его пиджаком виднелся контур пистолета. Разумно с его стороны, учитывая, сколько врагов накопилось у его семьи за долгие годы. Он не брился несколько дней, и щетина придавала ему еще более сексуальный вид.
Жаль, что мне придется его убить.
Надев на голову бейсболку, он вошел в большое здание. Что он делал?
Я скользнул в переулок держась подальше от глаз. Там была пожарная лестница, ведущая на верхний этаж. Если бы я смог добраться до окон, то пробрался внутрь.
Подпрыгнув, ухватился за железную перекладину и подтянулся. Затем взобрался по пожарной лестнице. Первое попавшиеся окно было заколочено, но следующее открыто, и я проскользнул в здание.
Старый деревянный пол устилала многолетняя пыль без единого следа человека. Пригнувшись, я осторожно и бесшумно ступал, ориентируясь на звук голосов.
На первом этаже я заметил группу мужчин. Джулио стоял возле стола, перед ним лежал один белый прямоугольный пакет.
Они говорили по-английски.
— Несмотря на то, что мне говорят наши общие знакомые, этот товар никак не может быть лучше того, что мы уже импортируем, — сказал мужчина в сапогах из кожи крокодила, с усмешкой глядя на Джулио.
— Если ты мне не веришь, — сказал Джулио, — попробуй сам.
— Если ты настаиваешь, — сказал мужик в крокодиловых сапогах указав на килограмм наркотиков.
Достав карманный нож, Джулио вскрыл упаковку, просыпая немного белого порошка на стол. Он отступил назад и жестом указал на то, что, по моим предположениям, было кокаином.
Один из помощников мужика в крокодиловых сапогах шагнул вперед. Он провел пальцем по порошку, и нанес его на десны. Я не мог видеть его лица, но слышал, как он вдыхает. На испанском языке он сказал Аллигатору в сапогах:
— Хорошее дерьмо.
Cosa?(Что?) Как, черт возьми он узнал об этом, когда размазывал по деснам? Они что не слышали о наборе для тестирования?
— Я же говорил тебе, — подтвердил Джулио. — Порошок не только качественный, но и дешевле, чем то, что ты получаешь сейчас.
Неужели Джулио ввозил наркотики в Малагу? Ma sei pazzo? (Ты спятил?) Наркобизнес опасен. Хотя думаю, он привык к опасности, будучи сыном Фаусто Раваццани.
И бизнес был прибыльным, это объясняло, как Джулио выживал вне империи своего отца.
— Насколько дешевле? — потребовал мужчина в крокодиловых сапогах.
— У меня свои контакты, — все, что ответил Джулио. — Они работают только со мной. Если ты хочешь получить доступ к этому, то только через меня.
— И я должен поверить, un niño? (ребенку?) — Все мужчины загоготали.