Он помолчал и заговорил снова, и перед замершим экипажем «Бистяры» развернулась картина жизни другой расы. Другой — но странно похожей. Неужели люди одинаковы везде и всегда, как бы они себя ни называли?
Генетический эксперимент, изначальной целью которого было сотворение искусственно созданных слуг, обладающих навыками, необходимыми для определенной работы. Получение большего, чем рассчитывалось, эффекта. Раскол общества на тех, кто с радостью принял результат исследований и экспериментов, и тех, кто испугался. Вторых оказалось больше. Требование немедленно уничтожить «нелюдей» и отказ их создателей подчиниться. Гражданская война. Изгнание. Новый дом. Еще один раскол, потому что далеко не все «нелюди» согласились сохранять знания тем способом, который стал возможен в результате развития теории переноса сознания. Раскол, но тысячи согласились стать реципиентами.
Сначала — тысячи. Потом их стало меньше. Гораздо меньше. В прежние времена у Нирга были одновременно десятки учеников. Сейчас же он готовил только Ардо, оставшегося сиротой после того, как сборщики налогов убили его мать. Отец, охотник, погиб еще раньше, и маленький «нелюдь» потянулся к тому единственному существу, которое готово было принять его таким, какой он есть. Перестать быть собой, став вместо этого обожаемым наставником? Конечно! Это радость, и честь, и благословение! Вот только наставник вдруг решил, что с него хватит. Хватит жизней других людей, проходящих перед его взором и растворяющихся во тьме небытия. Хватит рассветов и закатов, весен и осеней, света и тьмы. Да и не успевал он. Просто не успевал подготовить своего последнего ученика.
Нирг предложил Ардо стать подопечным другого «мудрого старца», но мальчишка отказался. Он готов был стать Ниргом, хотел этого и об этом мечтал, а кто-то другой ему был нужен куда меньше, чем заноза в пятке.
Старик боялся за ученика. Боялся, потому что понимал, что один тот не выживет, а вместе им оставалось быть совсем недолго. А тут еще эта затея шар-ларраха с починкой пирамид… Что бы там ни думал гордый правитель, дело было не в том, что хранители знаний не хотели помочь ему. Они просто не могли. Источники энергии, на протяжение более чем тысячи лет питавшие зиккураты, иссякли, и то, что одна из установок планетарной обороны еще действовала, объяснялось лишь более поздним началом эксплуатации. Пока еще удавалось держать пришедших со злом чужаков на некотором расстоянии, но что будет, когда они поймут, что Статус беззащитен? И что будет с Ардо?
Некоторое время в хижине царило молчание. Сидевший прямо на полу Ардо прижимался к ногам Нирга, словно хотел быть уверенным в том, что наставник все еще здесь. Тишину нарушил скрип скамьи под неловко повернувшимся Платиной. Десница недовольно зыркнул на пилота, но тот и ухом не повел.
— Интересно, у наших есть хоть один толковый инженер? — произнес закатец в пространство.
— Очень может быть. — Теперь во взгляде майора сквозила заинтересованность. — Заславский, конечно, редкий раздолбай, но без толкового инженера эта их лоханка вообще летать не смогла бы. А зачем тебе?..
— У хорошего инженера всегда есть резервные энергоблоки, это народ запасливый. И подключить их к местным стрелялкам он, скорее всего, тоже сможет. Вот вам и планетарная оборона. Какое-то время продержатся, а там и земной флот подтянется. После всего, что лестиане натворили в колониях, потенциального союзника без защиты не оставят. Я думаю так.
— А что касается Ардо, — вклинилась Агата, — то вряд ли кто-то пожелает причинить вред парнишке, который может послужить мостиком между двумя цивилизациями. Этот шар-ларрах, может, и сволочь — правителю по статусу положено, — но он точно не дурак. Ну а если вдруг дурак… что ж, думаю, Ардо не откажется взглянуть на Землю. Или на Закат, хотя там и не так уютно.
Она перевела взгляд на Нирга и застыла. Некоторое время спустя старый рекн склонил голову, должно быть, соглашаясь с безмолвными доводами.
— Я верю тебе, кайра-тер. Ты могла бы мне солгать. Могла бы, но не хочешь, в этом твоя сила и твоя слабость. Будь очень осторожна, вряд ли твоя родина более милосердна к карса, чем моя.
— Там, откуда я родом, — негромко произнесла девушка, — не принято лгать отправляющимся в последнее путешествие. Что же до осторожности… я постараюсь.
Агата коротко усмехнулась, и Десница еще раз пообещал себе потолковать с Дергачевым. Приватно потолковать. С глазу на глаз. А чем закончится толковище… ох уж эта бабушка, то так скажет, то эдак…