— Прошу вас, сударь. Вечер действительно слишком хорош для того, чтобы коротать его в одиночку.
Майор опустился на соседний стул и повелительно взмахнул рукой. Тут же за его плечом нарисовался Сашок, всем своим видом демонстрирующий готовность почтительно внимать, ноги мыть и воду пить, разбиться в лепешку, а также расстелиться ковриком.
— Так! — провозгласил мужчина. — Для начала — что вы будете пить?
— А что будете пить вы?
— Да я, пожалуй, по водочке… но для дамы… шампанское?
— Шампанское подойдет, — кивнула Агата, изо всех сил стараясь не рассмеяться. Уж больно потешно выглядела эта парочка: развалившийся на стуле мужик в форме и раболепствующий халдей, изогнувший позвоночник под совершенно непристойным углом.
— С-слушай сюда, пацан. Хорошее шампанское у вас есть? Действительно хорошее?
— Могу рекомендовать «Голицын», — пискнул Сашок.
— Значит, «Голицын». Бутылку на стол, еще три на лед, к шампанскому фрукты, икру…
— У нас нет икры, сударь… — явно желающий оказаться где-нибудь за тридевять земель Сашок совсем скукожился.
— Ну, так найди! Нету у них… мне водки… хорошей, ты меня понял? И закуску сообрази. Запиши на шестьсот третий. И вот еще что… — Имперец вдруг мягко, по-кошачьи, развернулся на стуле, сгреб Сашка за грудки и что-то прошептал ему на ухо, сопровождая свои слова недвусмысленными жестами свободной руки: дескать, смотри у меня!
Пока незнакомец распоряжался, у Агаты было время его рассмотреть. Зрелый мужик в расцвете сил и карьеры, хотя для майора, вроде бы, и староват малость. Тут, правда, многое от рода войск зависит, но на рукаве кителя не было никаких нашивок, и петлицы отсутствовали тоже. Безопасник? Это их манера… но тогда особых примет не должно быть в принципе, а у этого и кисти рук изодраны, и в распахнутых полах рубашки такой шрамина виднеется… свежий, кстати… Некогда толком лечиться и делать пластику? Или просто наплевать?
Полностью раскрывшись, она впитывала эмоции сидящего напротив мужчины, настраиваясь на него, готовясь к работе. Работа, кстати, предстояла не слишком сложная. Все у мужика более или менее в порядке. Рана, конечно, беспокоит… надоело все — так это бывает, особенно с вояками, вынужденными застрять среди штатских. Недоволен собой… ну, это следствие, причина где-то в профессиональных заморочках, туда мы без приглашения не полезем, пока подкорректируем по верхам, а там видно будет.
Между тем майор закончил отдавать директивы — бедняга Сашок умчался в направлении служебных помещений, так и не рискнув разогнуться, — и смотрел теперь на Агату. У той вдруг возникло довольно странное ощущение: на секунду ей показалось, что глядеть в эти, такие добродушные сейчас, глаза небезопасно. Можно ведь и на два ствола нарваться. Крупнокалиберных. Отнюдь не дрожащих в предельно крепкой руке холодного — сколько бы ни выпил хозяин — рассудка.
Незнакомец молчал. Молчала и Агата, предоставляя мужчине возможность первым начать разговор. В отличие от завистливо недоумевающих — ну почему все перспективные заказы достаются этой? — «коллег» у стойки, она не стремилась утопить мужика в потоке бессмысленной болтовни. Клиент желает тишины? Он ее получит. И тишину, и мягкую доброжелательную улыбку, и дыхание в унисон…
— Они тут всегда так медленно поворачиваются? — сварливо осведомился вдруг майор, прерывая молчание.
— Когда как, — чуть склонила голову к плечу Агата, — но сейчас межсезонье, вот люди и расслабились.
— Межсезонье, угу, — поджал губы ее собеседник и вдруг взревел так, что лампа на столике подпрыгнула: — Менеджера зала сюда!
К тому моменту, когда к столику мелкой рысью подбежал Пал Палыч, имперец был уже на ногах. Левой рукой прихватив опешившего менеджера за воротник изысканного пиджака, правой он извлек из кармана изрядную горсть бумажных купюр, имевших широкое хождение на Волге, и засунул их Пал Палычу за пазуху.
— Надеюсь, этого хватит, чтобы все тут зашевелились, как тараканы на бегах? — буркнул он; поймал повелительное движение брови и холодный, предостерегающий взгляд Агаты, смотрящей куда-то мимо него, и резко обернулся, выпуская многострадальный воротник.
К дверям пятились, пытаясь прикинуться предметами обстановки, два дюжих охранника.
— Эт-то что еще за черви?
— Декорация, сударь. Всего лишь декорация.
— Как, похоже, и все здесь… разумеется, кроме вас, сударыня. Дима! — протянул он руку.
— Агата! — Ее пальцы легли в подставленную ладонь, и Дима, вместо ожидаемого пожатия, поднес их к губам, показавшимся ей, как и рука, слишком горячими. Сквозит в зале…