— Угу… — буркнул тот.
И в следующую секунду машина ведомого исчезла в миниатюрном взрыве. А ее губитель — еще одна «этка» вознамерилась добраться и до него. Судя по тому, что эфир тактического канала эскадрильи наполнился восклицаниями о погибших, он не единственный, кто остался без напарника.
Дроук слушал обмен репликами краем уха, не особо вдаваясь в подробности, он вел собственный бой, и гораздо серьезнее, чем могло показаться. Кристофсианец сражался с непослушной машиной, при этом стараясь избежать очереди синих лазерных выстрелов в свою корму.
Бортовой компьютер указывал на то, что пробит правый стабилизатор — логично, раз машина постоянно кренится влево. Но, хатт побери, когда?!
Погибнуть в первом же своем бою на новой машине, да еще такой современной — незавидная участь. Погибнуть в первом бою по глупости — еще и обидно.
«Уравнитель» представлял из себя великолепный корабль. Просторные ангары, строгий треугольный дизайн… И размеры, заставляющие открываться рот от удивления и пускать слюну от восхищения, подпрыгивая и тыча пальцем. Хорошо еще, что он смог себя сдержать. Иначе бы комэск точно задал пару-тройку вопросов. На которые молодой пилот вряд ли бы смог ответить.
Подготовка в летной школе заняла у него полгода жизни. Когда тебе тридцать — это не такой уж большой срок. Даже когда двадцать — сравнительно терпимо.
Но когда ты едва разменял пятнадцатое лето, и чертовски много заплатил черным «ледорубам», дабы те поправили твое личное дело и накинули пару годков, чтобы вербовщики не особо задавались вопросами и не турнули из учебки, полгода жизни, проведенные в тесных помещениях, с постоянной зубрежкой тактико-технических характеристик десятков типов различных МЛА, часами на виртуальных тренажерах, постоянно опасаясь, что колпак кабины откроется, и рядом будет стоять наряд клонов-гвардейцев, которые потащат тебя в комендатуру и будут задавать крайне простые, но колючие вопросы… Это превращается в каторгу.
Но иначе он поступить не мог.
Не после того, как потерял всю семью во время сепаратистского налета. Когда мать, трехлетнюю сестренку и годовалого братика распылило на атомы от попадания бомб.
И никто не помог. В добровольные корпуса его не взяли — возраст не тот. В обучении на армейского техника — тоже отказали. Даже на курсы полевых медицинских работников — и то дорога оказалась закрыта. «Война никуда не денется. Поживи еще немного, малец» — посоветовал ему тогда один из инструкторов-наемников. Салов, кажется, его имя. Сам-то не особо старше на вид выглядел. А уже инструктор. Наемник. Значит и воевал и знает как убивать. Так почему ему нельзя?
Пришлось идти длинным путем. Вкалывать рабочим на восстановительных работах, разгребая завалы после бомбежек. Платили не то, чтобы много, но на жизнь хватало. Компенсацию и пособия, которые ему назначили в связи с утратой дома и членов семьи, он не тратил. Арендовал небольшую комнатку, оборудовал тайник и там прятал все, что имел.
Скрываться от властей, которые разыскивали сирот и отправляли их в специальные школы-интернаты, дабы не оставались без надзора и не ступили на скользкий путь, просто, когда знаешь, как они работают. Мать трудилась в социальной службе и по ее рассказам Дроук представлял механизм функционирования системы.
И умудрился не попасться.
Когда нужная сумма была в кармане (расценки на услуги по созданию поддельных личностей он узнал в ГолоНете еще тогда, когда тот работал), Дроук собрал манатки, расплатился за жилье, новую личность и первым же рейсом отправился на Пантору. На Кристофсисе его знала каждая собака, что работала на призывных пунктах. Значит, приди он туда даже с новыми документами — выставят без разбору. Еще и сурово накажут — обман при поступлении на военную службу карался законами Империи, по которым Кристофсис жил с самого момента своего освобождения. Просто не знал об этом.
Панторанцы… Есть ли еще более ленивая раса в галактике? Хаттов Дроук никогда не видел, но слышал. А вот панторанцев видел. И немало.
Спрашивается, зачем сутками сидеть дома, смотреть ГолоНет и жаловаться на судьбу, мол, денег не хватает, если можно пойти и работать? Великая загадка.
На Панторе все получилось. Почти без проблем. Вербовщик в школу пилотов без лишних вопросов записал парня на курсы, назначил стипендию. И задал всего один вопрос — как светлокожий человек с черными волосами и голубыми глазами может быть панторанцем? А именно эта раса значилась у него в поддельном удостоверении. Дроук не раз себя корил в тот момент за то, что не догадался изучить документы тщательно. Собственно, он никогда удостоверения личности и в глаза не видел — их получали на Кристофсисе только в шестнадцать лет.
Пришлось выдумывать на ходу. И судя по скепсису на лице вербовщика — он не очень то поверил, что панторанцы-альбиносы бывают в природе и выглядят как обычные люди. Но, проблем в будущем Дроуку это не создало.
Учеба, учеба, тренажеры, парочка вылетов в качестве бортстрелка с пилотами действующих эскадрилий. И вот, отлетав на виртуальных моделях всех известных галактике истребителей, по наивысшим показателям, Дроук (да, он именно Дроук — прежней личности больше не существует, нужно привыкать к этому имени) выбрал пилотирование легких истребителей-перехватчиков.
Выпускников летных курсов расхватывали как горячую выпечку. Убыль среди пилотов была большая. Что немудрено во время войны.
Наконец, очередь дошла и до Дроука. Но вместо V-19 «Поток», к которому он готовился, возвращаясь в числе многих новоявленных пилотов на свою родину, он оказался мало того, что за штурвалом куда как более лучшей машины. Так еще и базироваться их эскадрильи предстояло на борту огромного и великолепного корабля.
И, так как он до одури хотел продолжать летать, следовало для начала не погибнуть. Пусть он и не собьет никого, но, помнится, у него всегда получалось неплохо отрываться на виражах…
Едва он задрал нос машины, чтобы уйти наверх (условное понятие — в космосе у тебя «верх» может быть там, где у твоего товарища «низ»), как короткая очередь поразила многострадальную правую плоскость.
Перехватчик неумолимо ушел во вращение. Дроук подавлял тошноту — наблевать на первом вылете в собственную систему жизнеобеспечения тоже неблагодарное дельце. Ручка управления нещадно вырывалась из подростковой хватки. Казалось, что сейчас противник возьмет его на мушку…
В общем-то так и произошло. Республиканец закрепил на нем свой прицел, то и дело поджаривая истребитель, но дефлекторы пока что держались — в пользу их усиления пришлось отключить от питания орудия. Но бесконечно так тоже продолжаться не может — просто закончится энергия в хвостовом щите и тогда умелый республиканский пилот доберется до его двигателей и тогда…
Точно же! Двигатели! Вот кем надо быть, чтобы забыть о столь простом…
Коснувшись рукой нескольких тумблеров, Дроук обесточил движитель, врубив маршевые на реверс, предварительно рассчитав траекторию корабля так, чтобы не растечься пятном по обзорному экрану «этки».
Казалось удивительным, но вражеский пилот не заметил обмана. Истребитель Дроука промчался мимо, снеся своим корпусом раскрывающиеся охладительные панели, а затем добавил из пушек.
«Этка» разлетелась обломками.
Ликованию не было предела ровно до тех пор, пока сканер не показал, что с базы на Центаксе-1 противник поднимает новые тучи истребителей. Это при том, что звездный суперразрушитель и его авиакрыло не справились еще и с первой…
А затем до него дошел смысл слов того наемника.
Ровно после того, как разрушитель гранд-адмирала Пеллеона, отбросив в сторону выгорающие куски металлолома, некогда бывшие дюжиной республиканских звездных разрушителей класса «Хищник», приписанных к флотской базе на спутнике Корусанта, устремился в зону прямого контакта с наземными постройками.
Слегка довернув вокруг своей оси, разрушитель открыл огонь по поверхности.
Зеленый дождь смертоносной энергии обрушился ливнем на постройки и тучи истребителей, поднимающихся с поверхности. Во мгновение ока база на спутнике превратилась из огромного комплекса зданий и сооружений в бескрайнее поле развалин, непрерывно взрывающихся всякий раз, когда ливни зеленых лучей достигали своих целей.