— Но сами по себе роботы, как я понял, не сокращают расходов завода на рабочую силу, — говорит он.
— Нет, — вынужден признать я.
— Тогда скажите мне, уровень запасов снизился? — спрашивает Иона.
Я не выдерживаю и усмехаюсь:
— Эй, Иона, что-то вы увлеклись.
— Нет, просто скажите мне, — настаивает он. — Уровень запасов снизился?
— Думаю, нет. Но надо бы уточнить.
— Уточните, если вам угодно, — говорит Иона. — Но если уровень запасов не сократился… и если расходы на рабочую силу не уменьшились… и если компания не продает больше продукции, — а она, очевидно, не продает, раз количество отгружаемых изделий не растет, — вы не можете говорить, что роботы повысили продуктивность вашего завода.
У меня возникает такое ощущение, какое наверняка возникло бы у вас, если бы вы находились в лифте, у которого оборвался трос.
— Да, я понимаю, о чем вы говорите, и в чем-то вы, наверное, правы, — говорю я ему. — Но эффективность повысилась, себестоимость снизилась…
— В самом деле? — спрашивает Иона и захлопывает книгу.
— В самом деле. Эффективность, или КПД, держится у нас в среднем на уровне выше девяноста процентов, и издержки в расчете на деталь существенно снизились. Позвольте мне сказать вам, что для сохранения конкурентоспособности, повышения эффективности и снижения себестоимости в наши дни нужно делать все возможное.
Официантка приносит виски и ставит на столик рядом со мной. Я даю ей пятерку и жду сдачу.
— При такой высокой эффективности ваши роботы должны быть постоянно в работе, — говорит Иона.
— Так и есть, — киваю я. — Это обязательно. В противном случае вся экономия себестоимости исчезнет и эффективность покатится вниз. Это относится не только к роботам, но и к другим производственным ресурсам — станкам, рабочим и т. п. Мы должны постоянно поддерживать высокий уровень производства, чтобы сохранять эффективность и экономить на себестоимости.
— В самом деле? — снова спрашивает Иона.
— Ну конечно. Разумеется, это не означает, что у нас нет проблем.
— Понимаю, — задумчиво говорит Иона. Тут он вдруг улыбается. — Да бросьте вы. Будьте откровенны. Ведь уровень запасов у вас выше крыши, разве не так?
Я изумленно смотрю на него. Откуда он знает?
— Если вы имеете в виду количество заказов, находящихся в стадии исполнения…
— Все ваши запасы, — настаивает он.
— Ну, это зависит… Где-то больше, где-то меньше.
— И все всегда опаздывает? — продолжает допрос Иона. — Вы ничто не можете отправить вовремя?
— В этом я должен сознаться, — говорю я. — Соблюдение сроков — действительно большая для нас проблема. И в последнее время она сильно портит наши отношения с клиентами.
Иона кивает, словно предвидел мои слова.
— Минутку… — говорю я. — А откуда вы все про нас знаете?
Он снова улыбается:
— Просто догадался. Кроме того, такое же положение вещей я наблюдаю на очень многих промышленных предприятиях. Вы не одиноки.
— Но разве вы не физик? — спрашиваю я.
— Я ученый, — говорит он. — И прямо сейчас, разговаривая с вами, я занимаюсь наукой об организациях, в частности производственных организациях.
— Не знал, что есть такая наука, — бормочу я.
— Теперь есть, — отвечает он.
— Что бы это ни была за наука, должен признаться, что вы только что точно попали в две мои главные проблемы, — говорю я ему. — Как вам…
Я останавливаюсь, потому что Иона восклицает что-то на иврите. Затем он сует руку в карман брюк и достает старинные часы.
— Простите, Алекс, но если я не поспешу, то опоздаю на самолет, — говорит он.
Он встает и тянется за своим плащом.
— Очень жаль, — говорю я. — Ваши слова заинтриговали меня.
Иона задерживается.
— Что ж, если вы когда-нибудь всерьез задумаетесь о том, что мы здесь обсуждали, это поможет вам выпутать свой завод из беды, которая ему грозит.
— Нет, у вас, должно быть, сложилось неверное представление, — возражаю я. — У нас, конечно, есть проблемы, но я бы не сказал, что наш завод в беде.
Он смотрит мне прямо в глаза. Он знает, что происходит, думаю я.
— Вот что я вам скажу, — говорю я. — У меня есть свободное время. Может, я провожу вас до самолета? Вы не возражаете?
— Нисколько, — отвечает он. — Но нам нужно поторопиться.
Я встаю, беру свой кейс и плащ. Напиток так и остался нетронутым. Я быстро отхлебываю глоток на ходу. Иона уже идет к выходу и у двери дожидается меня. Потом мы оба выходим в коридор, наполненный спешащими людьми. Иона прибавляет шаг. Я едва поспеваю за ним.