Тогда корону Ксанта надел в спешном порядке принц Дор, но Всадник и его послал за Трентом. Дора сменил Повелитель Зомби, но и его ждала все та же тыква. Потом настал и мой черед. Мне пришлось снова становиться королем, хотя мне так не хотелось этого делать! И все потому, что ночная лошадка Аймбри не смогла вовремя оповестить короля о грозящей опасности. Мне было противно смотреть на один только королевский трон, не говоря уже обо всем остальном.
Именно карлик Гранди, приехавший на ночной лошадке, явился мне в дурном сне. Этого сна я избежать никак не мог, поскольку он оказался самой настоящей реальностью. Конечно же, все мои охранные заклятья оказались бесполезными перед ночной лошадкой Аймбри — она просто прошла сквозь стены замка, потом сквозь книжные шкафы и явилась передо мной.
Помню, как удивленно я посмотрел на нее, оторвавшись от какого- то фолианта, который в тот момент изучал. "Я так и думал, что не смогу от этого отвертеться, — проворчал я, — целое столетие я отдыхал от политических дрязг, но теперь вы все общими усилиями просто загнали меня в угол!". Точнее, с момента моего отречения от королевского трона минуло девяносто шесть лет, но даже в последнее десятилетие пребывания на троне я не вмешивался в политику, предоставив управлять за меня право своей тогдашней супруге Тайве.
— Да, уважаемый волшебник, — сказал Гранди со своей обычной желчью, — Вам придется-таки проглотить эту пилюлю и стать нашим любимым и обожаемым монархом!
— Ксант — не пилюля, — отрезал я, — и пилюли глотают в Мандении! — Но я чувствовал, что он имеет в виду и понимал, что он все-таки прав. Но сдаваться просто так мне не хотелось, и я сказал, — ведь кроме меня в Ксанте существуют и другие волшебники!
Но они просто проигнорировали мои доводы! Они ведь не знали, что Бинк тоже был Волшебником, а кентавр Арнольд не был человеком, а королева Ирис и принцесса Айрин были всего-навсего женщины. Поэтому мне отвертеться было никак невозможно. Но самое трагичное заключалось в том, что я знал, что и мне суждено отправиться в тыкву, поскольку заранее понимал, что где-то совершу чудовищную ошибку. Это меня и беспокоило; моя ошибка.
Это было сказано и в книге Ответов: "ДОБРОМУ ВОЛШЕБНИКУ НЕ СУЖДЕНО РАЗОРВАТЬ ЦЕПЬ!". Конечно же, имелась в виду нескончаемая цепь королей, которые с поразительной быстротой меняли на троне друг друга. Я заблаговременно снабдил Горгону заклятьем, которое снова делала видимым ее лицо, и потому теперь она вновь покрыла свое лицо густой вуалью, чтобы не превратить в камень того, кого не следует. Но вот если ей встретятся на пути враги, то она могла запросто откинуть вуаль и как полагается с ними разобраться.
Горгона отлично сознавала всю меру опасности. "Мой господин, обратилась она ко мне нежно, но при этом голос ее звучал достаточно твердо, разве ты не можешь управлять прямо из своего замка?". Но она заранее знала мой ответ, и потому собрала мне в дорогу все необходимое. Кроме того, я загодя побеспокоился еще об одной вещи — я позвал сюда сестру Горгоны, Сирену, и починил ее арфу, игрой на которой она снова могла заманивать мужчин под светлые очи Горгоны. Но теперь она должна была заманивать уже манденийцев. Я тем временем взобрался на спину лошадки Аймбри, которая при свете дня была вполне обычной, материальной лошадью, и мы направились в замок Ругна. Как мне не хотелось заниматься всем этим, кто бы знал! Я был уже стар, чтобы пускаться во всякого рода авантюры, но я не мог пренебречь тем доверием, которым меня облекли ксанфяне.
Лошадка же Аймбри, как и все женщины, проявляла чрезвычайно огромное любопытство ко всему, что ее не касалось. Она навеяла иллюзию-сценку, в которой выглядела как привлекательная молодая женщина, облаченная в одежды строго-черного цвета. И она живо поинтересовалась: "Почему ты не позволил Горгоне идти вместе с тобою? Ведь она вполне искренне заботится о тебе и желает только добра!"
— Конечно, она заботится обо мне! — вспылил я. — Она гораздо более хорошая жена, чем я заслуживаю! И всегда таковой была! И всегда будет!
— Но тогда…
— Потому что я не хочу, чтобы она стала свидетельницей моего грандиозного ляпа, который мне суждено сделать в будущем! Если она не будет знать, что меня постигло несчастье, она сможет достойно обо всем позаботиться, не падая духом!
— Какой ты рассчетливо-холодный! — заметила лошадка, входя вместе со мною в тыкву, — чтобы таким образом скоротать расстояние, которое нам предстояло пройти.
— Нисколько не холоднее, чем сны, которые доставляют ночные лошадки, возразил я, хотя знал, что Аймбри уже больше не относится к ночным лошадкам, и потому просто нечестно было бы переваливать на нее то, что составлялось Конем Ночи. Ведь ночные лошадки только доставляли эти сны, а не творили их!
Наконец мы добрались до замка Ругна. Я сразу сказал королеве Ирис, что после меня королем должен стать Бинк. Конечно, его волшебный дар — не подвергаться воздействию вредоносного волшебства — был бесполезен в борьбе с манденийскими захватчиками, но зато он был настоящим Волшебником, а большего от него и не требовалось. А после Бинка, сообщил я королеве, корону должен будет надеть кентавр Арнольд.
— А потом, кто будет следующим? — живо поинтересовалась королева.
— Если все короли в порядке очередности станут известны врагу, — сказал я, уклоняясь от прямого ответа, — то он наверняка постарается вовремя как-то нейтрализовать их! Поэтому не станем оказывать ему такой услуги!
— Но какую пользу могу принести Ксанту лично я? — спросила Ирис. Она явно думала, что я давно уже охвачен старческой забывчивостью.
— Жди своего часа, женщина! Когда он пробьет, ты получишь то, чего заслуживаешь! Это будет тем самым, к чему ты так стремишься, — хотя я читал об этом в одной из своих книг, я не помнил, к чему она так активно стремилась.
Затем я решил немного поспать, а лошадка Амбри побежала на лужайку пастись.
А потом мы пришли к тому самому месту, которое покрыло меня позором. Этим местом было дерево-баобаб. Там я повстречал друга Аймбри — дневного коня, очаровательного жеребца молочно-белой масти. И вот тут-то я и совершил ту грандиозную ошибку — я не смог вовремя распознать врага, когда его увидел. Поскольку именно в дневного коня в нужный момент перевоплощался при помощи своего волшебного дара зловещий Всадник. он моментально воспользовался возможностью и соединил мой взгляд с отверстием в тыквенной кожуре, отчего я моментально оказался внутри тыквы. Все, моя роль была сыграна.
Так я оказался в королевстве дурных сновидений. Если раньше я проезжал по его необъятным просторам верхом на Аймбри, то теперь я принужден был находиться здесь. Я попал в какую-то комнату, которая, впрочем, если и была тюрьмой, то тюрьмой весьма комфортабельной — тут были столы, стулья, кресла, удобные кровати, и всюду ковры, ковры… И даже приятная компания уже ожидала меня — король Трент, принц Дор и Джонатан — Повелитель Зомби.
— Ах, Хамфри, как приятно снова увидеть тебя с нами! — воскликнул Трент беззаботно, — ну рассказывай, что там у вас произошло новенького?
Честное слово, его вопрос застал меня врасплох. Почему он говорил со мной так фамильярно, как будто бы речь шла не о судьбе Ксанта, а о какой-то мелочи. И тут Трент вдруг весело рассмеялся, как будто бы его забавляло то, что я так переживаю. Я понял, что он просто дразнит меня. Я обменялся рукопожатиями с ним, потом с Повелителем Зомби, потом с Дором, который как-то резко перестал выглядеть неразумным дитятей в возрасте двадцати четырех лет, но показал себя достаточно разумным королем. Казалось, что он тоже пребывает в каком-то замешательстве, что меня, как ни странно, успокоило. Теперь нашу теплую компанию объединило одно — все мы были уже бывшими королями Ксанта.