- Дамы можно я к вам присяду? - спросил он и, не дожидаясь ответа, пошел за своей едой.
- Кто он тебе? - спросила я Эллу. Ну не могу я поверить, что они незнакомы. Они, наверное, старые знакомые.
- Брат, - не слишком радостно ответила девушка и опустила глаза. Вот что с ней не так?
- Вы не похожи, - задумчиво протянула я. Ну да, белобрысый парень и рыжая девушка совершенно не похожи. У них даже черты лица разные.
- Конечно, не похожи! Мы не родные, а двоюродные, - воскликнула Элла и снова опустила взгляд. Теперь мне все понятно. - Понимаешь, он единственный кто со мной общается, ну не считая тебя. Мы всегда хорошо общались, но я ему ужасно завидую, ведь он учится на факультете боевой магии, а я здесь, - сказала подруга, а спустя мгновения к нам подсел Лён. Красивая сволочь. Разве можно быть таким красавцем?
- Сестрица, ты чего такая хмурая? - озабоченно спросил он, заглядывая в глаза Эллы. Девушка неожиданно (по крайней мере для меня) вскочила с места и грозно посмотрела на братца, а потом, ничего и никому не объясняя, схватила меня за руку и потащила на выход. Да что это с ней творится?
Элла тянула меня на буксире в сторону наших комнат. Я удивлялась такому поведению подруги. Я считала её тихим и милым существом, а тут такое. Чем ей Лён не угодил? Может это семейная тайна? Если это семейное, то и мне туда лезть не стоит. Мало ли. Я никогда и никому не рассказывала, что творится в моей семье. Да и рассказывать в принципе нечего. Подруга до такой степени сильно сжала моё запястье, что я чувствую, что будет синяк. Ну, нечего залечу. Главное узнать, что с ней такое случилось.
Отпустила меня Элла только когда мы вошли в мою комнату. Девушка села посреди комнаты положила голову на руки и заплакала. Я растерянно смотрела на неё. Что с ней творится?
- Элл, ну ты чего? - спросила я, присаживаясь рядом с ней и обнимая её за плечи. Элла опустила голову мне на плече и заревела с новой силой.
- Понимаешь... Лён мой двоюродный брат. Он всегда мне помогал. А я завидую ему. Ему все давалась легко. Сначала учёба в школе, а потом курсы чародейства. И все ему легко и все понятно. И дара у него много, и поступил он без проблем на факультет боевой магии. А я? А я отброс. Дара мало. Родители в Лёне души ни чаяли, а мне всегда его в пример ставили. Я хотела быть похожей на него, а потом стремление быть похожей переросло в зависть. С каждым днем она оплетала мое сердце все сильней. Родители все меньше и меньше начали обращать на меня внимание, а потом и вообще забыли про меня. А я ведь человек и мне тоже больно. Когда отец пристрастился к гномъей водке, то начал периодически избивать меня. Лён всегда меня защищал, а я ему завидовала, и от этого всего ещё больнее.
А когда он поступил, куда мечтал я, на него обиделась. Перестала с ним общаться. А он пытался меня разговорить. Просил прощение, хотя и не знал за что. А знаешь, что Лён белый маг? Знаешь, знаю. Он родился от белой магички и черного мага, но так получилось, что сын унаследовал только материнский дар. Моим родителям было все равно, что он белый, они его любили, а меня нет. В черно-магической семье родился ребенок с белой магией. Это же позор, а все равно он лучший. И фамилияр у него редкий - Тигр. Приставляешь ТИГР такой редкий фамильяр, и он достался ему, а мне досталась оса. А я всю жизнь о нем мечтала. Судьба будто насмехается надо мной. Понимаешь у меня особый дар - я могу видеть будущих фамильяров, но не своих и не своих родственников. У тебя, например, будет кот. Хороший фамильяр, - Элла опустила голову мне на плечо и зарыдала с новой силой. Да дар - её награда и её проклятие.
-Успокойся. Мы справимся. Мой дар это излечение ран как телесных, так и душевных. Я тебе помогу, - сказала я, обнимая её и качая, как маленькую девочку. У меня было такое стойкое желание защитить её.
- Ты, правда, можешь? - с надеждой спросила Элла, а я только на это кивнула.
Заговорила я через несколько минут сидения на полу.
- Могу. Только тебе надо сначала отделить настоящую боль от вымышленной и избавиться от зависти. Излечение от душевных ран не так быстро как кажется и это очень кропотливый труд. Запомни, если ты ошибешься в боли, то сделаешь еще больнее, - сказала я.
Через некоторое время я помогла Элле дойти до её комнаты, а сама вернулась в свою. Я тихонечко опустилась на пол и закрыла глаза. Меня ужасно шатало и тошнило. Я знала, что нельзя сразу ложиться. Это грозит мне полным лишением сил. А после полного опустошения очень тяжело вернуть свои силы. Я слышала, что однажды какой-то маг сразу лег на кровать и уснул. А после того, как он проснулся, то у него исчерпался весь резерв сил. И восстанавливался он около полугода.
Общение с теми, у кого раны в душе, всегда давались мне тяжело. Получается так, что я отдаю часть силы ему. Настоящим профессионалам этого дела не приходится отдавать часть своей силы, они умеют накапливать силы и умеют её делиться. Я же так не умею. Если отдаю, то почти все. А это очень плохо. Жаль, что в моем городе не было никого с таким даром. Может быть, я бы напросилась в ученики. Хотя навряд ли. Настоящие мастера этого дела не любят делиться своими знаниями и умениями. Зачем им конкуренты? Однажды я залечила душевную рану, но я потеряла огромную часть своей силы и около неделю отлеживалась в кровати. Не хватало сил даже подняться с кровати и пройти на кухню.
Еще немного посидев, я поднялась и пошла в свою комнату. Я хотела только одного - лечь и поспать. После того, как я поделилась силой с Эллой, мне был нужен отдых. Дня два как минимум, но эти два дня мне никто не даст. У меня учеба, и я сама выбрала её. Нельзя задаваться. Пусть мне будет плохо, но я буду учиться. Я хочу учиться.
Перед тем как пойти спать, я решила заглянуть в уборную. В комнате меня ждала бадья с теплой водой. Пахло лавандой и перечной мятой. Приятные запахи. Глубоко вздохнув, я подошла к зеркалу над умывальником. Там отразилась девушка, которая очень устала. Ей нужен отдых. Но сначала надо подготовиться к отдыху. Сняв гребень, я стала расплетать косу. Пальцы плохо меня слушались. Еле расплев косу я хотела уже идти в комнату, как зацепилась взглядом за шрам. Боль пронзила сердце. Это не просто шрам от кинжала или ножа. Тут и кинжал, и огонь. Мне очень больно вспоминать. Ведь тогда я впервые поверила, но...
«Викэль, сколько можно об этом вспоминать?! Это была твое прошлое! Ты уже не такая. Ты изменилась. Ты не наступишь на те же грабли», - кричал внутренний голос. А я уверена, что наступлю. Ведь я же человек, мне свойственно делать ошибки.
Я вышла из ванны уже в ночной сорочке. Тут в дверь постучали. Я нахмурилась. Кого могло принести в столь поздний час? Да никого. Я тут и людей знаю раз-два и обчелся. Я решила открыть. За дверью никого не наблюдалась, и только коробка с вишневым суфле лежала у моих дверей и записка «От Лёна». Я удивилась. Откуда он знает, где моя комната?
Я подняла коробку с конфетами и занесла её в комнату. Вишнёвое суфле я терпеть не могу. Но надеюсь, его любит Элла. Ей полезно сладкое. Сладкое залечивает любые раны. Я конечно в это не верю, но Элле об этом знать не обязательно.
Вишневое суфле я раньше очень любила, а потом меня стало от него тошнить. А вскоре я и совсем забыла вкус сладкого. Я была огромной сладкоежкой. Мама всегда привозила мне разные конфеты, варенья, печенья и многое другое. И я все с превеликим удовольствием съедала, запивая мятным отваром.
Держа конфеты в одной руке, второй я закрыла дверь и вошла в свою комнату. Лунный свет не приникал через плотно зашторенные шторы. И поэтому мне грозило падение. Я не кошка и видеть в темноте я не могла. Дома я никогда не зашторивала окна, а здесь, видно, такие правила. Ну что ж, я лезть со своими правилами не буду.
- Вернулась? Ну, наконец, то, - послышалось из темноты. Я от страха подпрыгнула. Кто здесь? Зачем он здесь? Эти вопросы не давали мне спокойно мыслить.
Когда здравый разум ко мне вернулся, я наколдовала светлячка. Эта волшба была доступно любому с даром. Пусть этот дар будет минимален, но светлячка наколдовать он сможет. Такое заклинание не требует много сил и энергии. Маги с восьми лет могут использовать это заклинание. Я научилась им пользоваться только в десять.