— Она красавица, — Байрам просиял и полез в карман за бумажником. С фотографии, которую он протянул, на меня взирала типичная Брунгильда: именно думая о такой, Вагнер и писал «Кольцо Нибелунгов».
— А кто она по национальности? — я держал фотографию в руках с мыслью о том, что бог все–таки существует, и если мои подозрения верны, то каждая моя нервная клетка, которая погибла по вине Байрама, будет отомщена. Так что теперь я могу поздравить его искренне и от души.
— Она немка, но ее прабабушка по материнской линии была из наших, так что можно сказать, что я женюсь на своей. Вот только из МИДа придется уйти. Но ничего мне кажется я достаточно многое сделал, будучи на дипломатической службе, пусть теперь молодежь поработает.
— А что родителя говорят? — неужели они разрешили ему жениться на иностранке, я недоумевал.
— Родители были против, даже общаться со мной перестали, — он приуныл. — Хорошо хоть папа деньги не перестал присылать, а то совсем туго пришлось бы. Разве на нашу зарплату проживешь?
— Ну я живу и ничего. А насчет родителей не переживай — внуки появятся и они сменят гнев на милость, — я разве что в пляс не пустился: боже мой, МИД наконец потеряет Байрама. Какой жестокий удар! Лишь бы он не передумал.
Вернув Байраму фото, я потер свои ручонки: ну что же, я всегда верил в высшую справедливость!
— Ты еще долго в Женеве пробудешь? — еще один вопрос, ответ на который меня искренне интересовал.
— До конца недели, шеф! Можно сказать, что я теперь у вас пропишусь: Клементина получила повышение, и ее направили в Женеву. Свадьба у нас назначена на середину мая, так что считайте, что я ваш работник.
Услышав эти страшные слова, я понял, что зря радовался раньше времени.
— А где вы будете жить после свадьбы? — во мне жила робкая надежда, что он как настоящий мужчина потребует, чтобы его спутница жизни переехала к нему.
— После свадьбы я буду свободен как птица, так что запросто смогу переехать к ней в Женеву.
Пока он делился со мной планами, я пережил буйство самых разнообразных эмоций: от желания немедленно запустить в него стулом до мечты расцеловать Клементину.
Впрочем, ликовал над торжеством свободы, равенства и братства в МИДе недолго. На следующей неделе мы получили информационные справочники, и я понял, что все не просто грустно, а очень грустно. Эти справочники наше замечательное министерство выпустило на английском языке, чтобы распространить по посольствам. Когда от нетерпения сам стал распаковывать коробки, думая о том, что там находятся книги, о которых я мечтал долгие годы своей дипломатической карьеры, мне хотелось петь от радости. Наконец–то у нас есть подарочное издание о нашей стране и когда в следующий раз посол Штатов спросит у меня, где находится моя страна, я могу не засовывать человеку адрес сайта, а послать ему справочник. Я взял справочник и прижал его к сердцу. Сколько лет, сколько нервов. Какая прекрасная полиграфия и фотографии замечательные.
Несчастный. Как я мог думать, что Аллах позволит мне быть счастливым дольше, чем две минуты? Уже через полчаса я мечтал найти страницу, на которой не было бы ошибки. Через час я думал, что найдя страницу с одной ошибкой, я буду счастлив. Через два я понял, что больше никогда не возьму эту книгу в свои руки. И надо проследить, чтобы Миечке она не попалась: если ребенок будет по этой книге знакомиться со своей страной, то впечатления у Мии будут самые мрачные. Про смысловые ошибки я молчу, я даже стараюсь не думать, что историю моей страны в очередной раз переписали, но запятые–то они могли расставить? Кто им сказал, что в английском нет правил орфографии и пунктуации? Язык Шекспира. Ха! Как же!
Нет, такого разочарования в одиночестве я не переживу, срочно надо было ехать к Юле. Судя по всему, к ней приехал ее муж, который работал на другом конце света и к счастью очень редко приезжал навестить супругу. Увы, сегодня был именно этот день, поэтому она и обратилась ко мне на «вы», присовокупив «господин посол». Я пригорюнился было, но ненадолго. Где наша не пропадала: можно и к работницам некоммерческого секса обратиться, как называли проституток политкорректные работники международных организаций. Пришлось, правда, ехать на другой конец города, потому что в районе моего арабского квартала ни одной женщины без паранджи не найти, что было крайне неинтересно.
Как результат, вломившись в «клуб любви», я обратился на ресепшн и получил ключи от комнаты. Кто был в комнате, меня интересовало меньше всего, и найдя там симпатичную девчонку, я был приятно поражен. И все равно как–то мерзко было, не люблю я эти заведения: дорого и неуютно, никакой возможности расслабиться.