– А чего, голова-то завязана? – недоумевая, спросил Сергей.
– Не знаю, посмотрела, пробоин нет. Шишка только на затылке, ну в том состоянии, чему тут удивляться. Еще чудо, как до дому дополз.
– Значит, попал все-таки, снайпер долбанный, – мелькнуло у Сергея в голове, пока он поднимался с дивана.
–Машенька, хорошая моя, клянусь! В последний раз, помереть мне, на этом самом месте, – стал он виниться перед женой.
– Дочку напугал, – не обратила она, на его слова никакого внимания.
– Да не пугал я ее ничем, – напрягая память, ответил он.
– Только порог переполз и завыл, как молитву, – прощай доченька. Сам в слезах и соплях, так своим завыванием и дочку до слез довел.
– А чего это я плакал? – не поверил Сергей.
– Ты чего? Ничего не помнишь, или придуриваешься? Ты же уезжать собирался?
– Куда уезжать, – снова напрягся он, пытаясь вспомнить.– Дает. Как куда? На фронт. Вы же кому-то с Витькой, войну объявили. Я и вещи собрала, как ты просил.
8
Паек на три дня, белья смену. Ты же проверять пытался. Вон сумка в коридоре стоит, – ответила жена, – Ленке позвонила, хотела насчет фронта уточнить, так – та ничего не знает. Витька еще в подъезде упал. Но после моего звонка, вещи она ему тоже собрала.
– С ума посходили. Какой фронт? – заколотило у Сергея в висках.
– Я так полагаю, винно-водочный. Решили вы видно помощь стране в борьбе с этим злом, путем уничтожения всего алкогольного, рискуя жизни и здоровьем. Выполняя, так сказать, постановления партии и правительства, – хлопнула его Маша, легонько по лбу, – а здоровья-то хватит, ведь замахнулись – то ого-ого. Хотя на комиссии, наверно годными признали.
– На целину нас забирают. Вот вчера с горя и приняли, – сказал, и отошел на всякий случай, подальше от жены, Сергей.
– Это у кого горе? Это у нас в семье горе. Ты вчера ползком передвигался, слова внятно сказать не мог, а лозунги четко выговаривал.
– Какие еще лозунги? – все больше удивлялся Сергей.
– Как, какие? Народ и армия едины, а с Витькой вы непобедимы! Да у меня все записано, хочешь, прочитаю.
– Не надо, – решительно отказался Сергей.
– Иди тогда мойся. Да песок из ушей вытряхни. Вы похоже вчера, после комиссии уже на ноги не вставали. Все ползком, да ползком, – добивала его жена, – зубы не забудь хорошо почистить, вояка.
Сергей не прекословя, пошел выполнять указания.
– Папка, а ты когда уезжаешь, – встретила его выходящим из ванны, дочка.
Пока он думал что ответить, за него ответила Маша.
– Ты больше своего папочку слушай. Вчера он в майке на голове приполз, сегодня с ведром на голове приползет, и скажет, что летят они с дядей Витей в космос, – а что на четвереньках и в ведре, так это они автопилот испытывают. А без бутылки, как его проверишь?
– Ну, прости ты меня, пожалуйста. Обещаю тебе, все завязал, попросил ее Сергей, умоляющим голосом.
– Все сейчас растаю. Завязал он, где бы тот узел увидеть. Горбатого могила исправит. Садись, ешь.
– Машенька, поверь, в последний раз, – искренне верил в свои слова Сергей.
Перед крыльцом военкомата, в две шеренги, стоял проверенный с медицинской, политической, воинской и всех других точек, личный состав «целинного воинства». Одежда всех цветов и оттенков, разнокалиберные сумки, громкие разговоры: это сборище, пока еще даже издали не напоминало четкий военный строй.
Сергей, только сегодня утром, окончательно помирившись с женой, на что ушла практически вся эта неделя перед отправкой. К началу построения, он немного опоздал, и поэтому встал с края шеренги. Отсюда он рассмотрел Витьку, стоящего в первой шеренге, и о чем-то, весело беседующего со своим соседом.
– Смирно! – подал команду, вышедший перед строем майор. Он открыл папку, которую до этого держал в руке и начал озвучивать фамилии
– Я, на месте, здесь, туточки, – с юмором отзывались «бойцы будущего урожая»…
Закончив поверку, майор закрыл папку, подал команду «вольно» и объяснил следующие действия.
– Сейчас должен подойти автобус. Мы организованно, кто не понял, еще раз. Мы организованно, размещаемся в нем, и следуем к месту формирования роты. Место это я называть не буду. Так как в прошлых призывах, были попытки, добираться до места формирования, самостоятельно.
9
А пока есть время, можете перекурить, оправиться, попрощаться, кого пришли провожать. Вопросы есть?
– А у кого не пришли? Можно домой, сбегать на пару минут? – спросили с правого фланга.