— Что? — Я и дети непонимающе уставились на неё.
— Ты как про щенка рассказываешь. Мальчик, девяти лет. Оставить, усыпить. Вот я и спрашиваю. Цвет, порода.
— Порода восточно-европейская, окрас рыжий. Настя, ты не в настроении сегодня?
— Что ты хочешь, усыновить его? Ты ведь к нему никаких чувств не испытываешь, он тебе нужен только как инструмент? Тон, по крайней мере, такой был.
— Вон ты о чем — Я чуть задумался — Тон у меня деловой для краткости. Я что, сюсюкать должен был, ой, такой мальчишечка хорошенький, лапусечка?
— Если речь идет как о сироте, давай усыновим. Егор ведь хотел братика (Егор вскинул голову, но промолчал). А если хочешь ученика, не лучше ли будет протестировать студентов нашего института? Сразу тебе и врач и целитель в одном лице. Зачем тебе проблемы с ребенком?
— Буду и студентов проверять. А почему ребенок лучше… Вот подумай, почему среди полсотни целителей записанных профессором как сильные только три молодых. Я, Костя и Аня. Чтобы сила развилась, научиться правильно пользоваться ею, большинству понадобилось по двадцать — тридцать лет. Меня с Костей током стукнуло, чуть быстрее, но тоже лет десять развивались. Фактически стартовая позиция у начинающего целителя одинаковая в любом возрасте. А управлять ребенком легче, чем взрослым и обучается он быстрее. Так какой мне смысл возиться с готовым врачом, у которого голова забита медициной, если за более короткий срок можно подготовить подростка, оплатить потом ему учебу с условием дальнейшей работы у меня.
— Хорошо, убедил. Почти. Ты ведь сразу сильным был. В больнице тогда меня…
— Был бы сильный, в больницу не попал. Почти два месяца в коме! Но вернемся к мальчику. девяти лет, окрас рыженький. Я не говорил обязательно об усыновлении, возможен вариант просто переоформить в ростовский интернат.
— Почему? Давайте усыновим! — Таня, а потом и остальные включились в обсуждение.
— У нас на вас времени нет, некогда лишний раз ремня всыпать. А тут еще добавится — Пусть думают, что это они решение принимают, будет с кого спрашивать.
— А вы воспитывайте только нас с Таней, а мы младших — Предлагает Димка — Как в армии, всё согласно званию. А у нас будет согласно возраста.
— Не, я не согласен! — Подал голос Егор — Меня только папа пусть воспитывает!
— А я уже не авторитет для тебя? — Возмутилась Настя — Завтра со мной в институт поедешь!
Егор с отчаяньем посмотрел на меня. Я успокаивающе кивнул ему. Потом наедине расскажу ей остальное — сама не захочет его брать с собой.
— Не отклоняемся от темы! — Призываю коллектив — Итак имеем три предложения. Первое оставить мальчика в покое. Второе — усыновить. Третье — перевести в местный интернат и периодически брать в клинику для обучения. Будем голосовать или еще кто выскажется?
— А мы тоже будем голосовать? — Спросил до сих пор молчавший Ромка.
— Разумеется. Вы полноправные члены семьи и обязаны участвовать в принятии решений.
Лица племенников сразу наполнились осознанием собственной значимости.
— А ты его спрашивал, он захочет? — Настю особо не обманешь, она мои уловки чувствует.
— Спросить его я не мог. Зачем обнадеживать раньше времени. Но задержаться в клинике он согласился с радостью, так что назад точно не рвется. Готовы к голосованию? Пункт первый — оставить в покое и отправить обратно.
Все молча переглядываются.
— Второе. Усыновить. Кто за?
Таня, Дима и Ромка поднимают руки сразу, Мира чуть замешкалась. Егор вопросительно смотрит на меня, незаметно делаю знак поднятием глаз вверх. Сообразил, поднял руку.
— И третий — Поднимаю сам, смотрю на Настю.
— Я воздержалась!
— Большинством голосом принят вариант усыновления. Завтра поговорю с Марком, потом позвоню директору детдома.
— Кто такой Марк? — Удивилась Настя.
— Кличка. Мальчика. В смысле имя.
— Прикольно. Скажи раньше, я тоже тогда за усыновление проголосовала бы.
После отбоя уже лежа в кровати рассказываю новости о Егоре.
— Чем дальше, тем веселее — Констатирует Настя — И что делать?
— Постараемся не привлекать внимание к нему. Буду обучать, только не знаю пока на ком. До сентября нужно уделить ему максимум внимания, чтобы мог себя контролировать и не выдать. Надеюсь, больше сюрпризов не будет.
— Не надейся, я чувствую это еще не всё. А лихо ты нас всех развел с этим мальчиком!
— А сама то! Воздержалась она, видите ли! — Перевожу стрелки — Нет, чтобы сидеть дома и детей воспитывать. Без тебя докторов наук как собак не резанных.
— Я еще не доктор. Вот стану, тогда и подумаю. Давай лучше санаторий закроем и пусть бабушка сидит с ними. Толку с него все равно нет, только летом прибыль.