Всего лишь двадцать один. Каждому, согласно его силе и мастерству, определялась норма в день. За которую он зарплату получал. Мог работать и сверхурочно, но это не одобрялось. О чем мне Демьян тоже рассказал. Причина неодобрения понятна — если целитель не давал обетов, если работает с не особо чистым Маслом, то он не просто устанет, превысив свою норму, но и слечь рискует. А значит, на недельку-другую выпадет из строя.
Прикинув несложную математику, я куда лучше понял, с чем связаны очереди и почему люди неделями могут ждать, когда им помогут.
У Демьяна была норма в двадцать очищений. Двадцать! Жуть, как мало. Справедливости ради скажу, что у парня и другие обязанности имелись. Обход пациентов, взятие анализов, оформление документов. Со многим мне ещё только предстояло познакомиться, перед этим обучившись.
В общем, день продуктивно прошёл.
Вечером я смог уболтать Демьяна отвезти меня к следующей партии пациентов. Нехотя он согласился. Ничего нового там я не увидел. Корпус у нас большой, здесь много кто лежал. Было бы интересно посмотреть не только «драчунов», которых на этот раз тоже десять оказалось, но ещё и более сложные случаи.
— А ещё есть? — спросил я, когда закончили.
С тем же результатом. Десять пациентов — десять освободившихся коек, немного намасленный я.
— Хватит! — с многогранной интонацией воскликнул Демьян.
— Да я так, в общем, спросил, — ответил ему. — А скажи, все нуждающиеся сюда попадают? В смысле, коек сколько? А обращающихся в сутки?
— Сколько-то, — немного раздраженно ответил Демьян, успокаиваясь. — Когда как. Иногда свободные палаты есть. Иногда все занимают, и мест не хватает. Хуже всего, когда большие разборки между шпаной случаются.
— И что тогда делают с пострадавшими?
— Что-что. Сортируют, — ответил он резко. — Тяжелые случаи оставляют. Тех, кто полегче, обратно отправляют. Мы сверхурочно работаем. Выкручиваемся как-то. Кого-то в другие больницы отправляют. Но там платно у всех.
— А часто так бывает? Большие разборки, — уточнил я.
— Да уж бывает, — ответил парень так, что сразу чувствуется — лимит на общение я сегодня исчерпал.
Поэтому закрыл тему. Когда уже возвращались, случилось то, чего я не ожидал. С точки зрения лечебницы — ничего такого. Привезли «тяжелого». Парня в отключке, всего в крови. Мы, когда с Демьяном из палаты выходили, его на каталке мимо нас провезли. Всё бы ничего, но лицо я узнал.
Это был не кто иной, как Лютый.
Вот так дела.
К Лютому я пришёл ночью, часа в два, когда лечебница надежно погрузилась в сон. Узнал, куда его поместили элементарно, спросил у Демьяна, куда его везут. Тот и ответил, не заподозрив подвоха. При этом сам, кажется, узнал парня. Очень уж сосредоточенно смотрел на него.
Моё желание поговорить могло не реализоваться, если бы Лютого положили в общую палату, но нет. Парня засунули в двухместную, где вторая койка пустовала. Видимо, сейчас не все палаты заняты.
Я пришёл, присел рядом с ним и по ноге постучал. Ту перебинтовали основательно.
— Это ты, — сказал он совсем не сонным голосом, открыв глаза.
— Как поживаешь, Лютый? — спросил его. — Неужели споткнулся, когда за продуктами ходил?
Лицо парня представляло собой один сплошной синяк. Сам же он был перебинтован по рукам и ногам, в гипсе. Прям ирония какая-то.
— Избавь меня от своего юмора, — попросил он устало. — Давай покончим с этим.
— С чем же? — спросил я.
— Добей меня.
— Добить? — удивился я. — Ты меня с собой не путай. Быть гнидой и добивать тех, кто слабее, — это твой удел, а не мой.
— Если ты про себя, то не такой уж и слабый, — возразил он.
— Водички хочешь? — предложил я. — Во рту, наверное, пересохло.
— Издеваешься? — в его голосе послышались хоть какие-то эмоции, кроме усталости.
— Нисколько. Сходить за водой?
— Будь так добр.
Я сходил, мне несложно. Дежурные находились на первом этаже, а это был второй, поэтому попасться не особо опасался. Пришлось к себе подниматься, потому что, где здесь ещё взять воду, я не знал. Но ничего, быстро управился.
— Не спишь? — спросил я, вернувшись.
— Ты и правда принес воду, — удивленно сказал он.
— Почему тебя это так удивляет?
— Мы враги.
— С каких пор?
— Ты точно псих, — резюмировал он.
— Нет, это ты глупый, — парировал я. — Посмотри на себя. Разве ты похож на врага? Скорее уж на жалкого идиота, который предал себя, друзей, пошёл по темной дорожке, влип в плохую компанию, которая его в конце прожевала и выплюнула. Это ведь черепки тебя переломали?