— Сама княгиня, — округлил глаза Демьян. — Главное, не опозориться, главное, не опозориться, — забормотал он себе под нос.
Я его беспокойства не разделял. Скорее раздражение испытал, что отвлекать будут. Но тут же задумался и одернул себя
Княгиня — это опасно. Я много где наследил, сильно выделился, поэтому за её появлением может стоять вовсе не праздное любопытство. Идти было всего ничего. Как-то подготовиться к разговору и просчитать варианты я не успел. Постарался припомнить, что знаю о княжне — ничего такого. Ну, она есть. На этом мои познания заканчивались. Так себе подготовка к непонятно чему.
Пошли мы не в кабинет, а в комнату для совещаний. На самом деле обычное помещение, где всякое разное проходило, не одни лишь совещания. И обучение персонала, и встречи. Я здесь редко бывал, но место знал. Комната и комната, самая обычная, пусть и просторная. Когда вошли, на нас три пары глаз уставились. Аристарх Павлович выглядел… Да как обычно. По его лицу я ничего понять не смог. Княгиня — впечатляла с первого же взгляда. Сразу видно, дама властная. Лет сорок, худая, в строгом платье, сидела на самом обычном стуле, но сразу чувствовалось, что власть ей знакома не понаслышке. Княжич, как я понял, был средним сыном. Младшего я видел на турнире, а старший, Эмма как-то упоминала, тоже мечник не из последних. Здесь же сидел щуплый юноша в очках, на воина вовсе не похожий.
— А вот и мои ученики, — сказал Аристарх Павлович. — Демьян и Олег.
— Ваше высочество, — выдали мы синхронно и поклонились.
Поклон длился секунды три, и, когда распрямился, я увидел, что княгиня меня рассматривает. Лицо у неё было холодное, без эмоций, так и не скажешь, чего смотрит.
— Так это и есть тот самый Васильев? — спросила женщина. — Наслышана о вас, юноша.
Я промолчал, не представляя, что ей отвечать. Что тут вообще происходит? Зачем аж целая княгиня приехала в лечебницу, в которой полно зараженных? Ещё и сына притащила. Так-то угрозы для них ноль, даже если заразятся, мигом вылечат, но люди обычно не лезут туда, где болезни бушуют. От праздного любопытства точно бы не приехала. И раз меня так разглядывает, то неужто княжеская семья интерес проявить решила? Как-то странно, если честно. Я скорее ожидал, что люди из тайной службы на разговор пригласят.
— Отличного ты таланта нашёл, Аристарх, — продолжила она, не дождавшись от меня реакции. — И лечит за троих, и артефакты создает. Как вам это удаётся, юноша?
Обращалась она формально, на вы. Сложно сказать, что это значит в исполнении княгини. Так-то и Аристарх Павлович почти ко всем на вы обращался.
— Прощу прощения… — мне почти не пришлось изображать смущение. — Но я не совсем понимаю. Если вы о так называемых светильниках, то их создание не только моя заслуга. Мне много кто помогал. Демьян, Федор Измайлович, Аристарх Павлович… Да даже медсестры.
— Ещё и скромный, — улыбнулась женщина. — В вашем возрасте владеть одной лишь кристаллизацией — заявка на гениальность. А если присовокупить к этому всё остальное…
— Боюсь, меня переоценивают, — извиняющимся тоном ответил я. — Я всего лишь младший целитель, которому ещё учиться и учиться.
Женщина понимающе улыбнулась, будто говоря — ну-ну, так я тебе и поверила. А взгляд-то какой, холодный-холодный, заставляющий невольно подобраться.
На какой-то миг я такую усталость ощутил… В прошлой жизни разных людей встречал. Наше общество пусть и отличалось от этого, но сплошь из праведников не состояло. Были и гордецы, и завистники, и просто не очень порядочные люди. Правда, их было мало и каким-то проблем лично мне они не доставляли. Наоборот. За весь свой путь, как в целительстве, так и на войне, я везде встречал поддержку.
Здесь же… Да чего уж. Живые и мертвые активно соперничали за то, чтобы помешать моим планам. Если быть последовательным, то сначала мешали люди, сейчас мешает нежить, но смотрю на княгиню и понимаю, что опять люди первенство занять могут.
— Учиться — это всегда хорошо, — ответила женщина. — Мой сын тоже отучился на целителя. У него была возможность поучиться у лучших, за границей…
Неожиданно упомянутый княжич хмыкнул.
— Заграничные учителя, если в чем и хороши, так это в высокомерии. Поэтому не совсем справедливо, ма-ма, — пропел он это слова на непривычный слуху манер. — Говорить, что я учился у лучших. Хотя, как и сказал, смотря в чем.
Женщина вежливо улыбнулась. Выглядело так, будто слова сына для неё стали неожиданностью.