— Я не соглашусь, что шансы у нас настолько низки…
— Для инвалида вы оптимистичны.
— А вы совсем не щадите чужих чувств.
— А вы предлагаете мне прийти к вам в дом, чтобы бессмысленно погибнуть. Обмен любезностями закончен?
— Мы с вами почти не пересекались раньше, Эмма. Деда я вашего тоже почти не знаю. Но сдаётся мне, характером вы пошли в него. Ваш отец куда более милый человек.
— Вы абсолютно правы. Только я в этом вопросе превзошла дедушку, — мило улыбнулась Эмма.
— Не сомневаюсь, — ответил Сергей. — Так значит, вы уверены, что шансы у нас нулевые?
— Да, уверена. Нам всем несколько раз повезло, но это везение не продлится вечно.
О гибели княжеской семьи девушка говорила слишком легко, как о чем-то будничном, отметил про себя Сергей.
— Поэтому, — продолжила она, — в настолько критичной ситуации полумерами не отделаешься. Если ваша семья не готова принести соответствующие клятвы, то… Собственно, а почему? Поставьте себя на моё место. Как это всё выглядит? Князь задумал использовать род Чернышевых? Требует от нас службы, а сам служить отказывается? Если вы забыли, княжич, но не только у вассалов есть обязанности, но и у сюзерена. Ваш батюшка — человек гневливый, наверняка он мои слова воспримет в штыки. В этом случае я, пожалуй, сразу вам напомню, что попытка осадить нас, то есть начать внутренние разборки во время войны и столь опасной ситуации очень быстро приведёт к краху всего. Но воевать с вами мы не собираемся. Переезд дело неприятное, но легко осуществимое.
— И вы так легко бросите всё? — удивился Сергей.
— Всё — это что? Земли? Толку от земли, если нас убьют? Да и не будьте столь категоричны. Мы состоим в родстве со многими семьями. Где начать заново — найдём, не переживайте.
— А то, что тысячи, а то и миллионы людей погибнут, вас не волнует?
— Волнует. Очень волнует. Но этот же вопрос я задам вашей семье. Неужели вам настолько плевать на своих подданых, что вы не готовы принести соответствующие клятвы?
— Как вы и сказали, ответственность — штука обоюдная. Мой отец может потребовать от вассалов аналогичного принесения клятв.
— Замечательная новость! — воскликнула Эмма. — Если это произойдёт, тогда мой прогноз с отметки «Мы гарантировано все умрём» переместится к отметке «Мы все умрём с восьмидесятипроцентной вероятностью». Целых двадцать процентов на выживание, княжич! Отличная сделка, соглашайтесь.
— Это единственные ваши условия? — княжич понял, что разговор надо завершать.
— Нет. Вам придётся придумать объяснение, что я буду делать во дворце. Сомневаюсь, что вы можете гарантировать, что информация о моей роли не уйдёт мёртвым. Слишком много народу у вас здесь ошивается, — без какого-либо уважения к придворным сказала девушка. — Также, если ключевое условие будет выполнено, я возьму с собой двух служанок и десяток гвардейцев.
— Это неприемлемо. Служанки — да. Чужие солдаты во дворце — нет, — сразу ответил княжич.
— Вот видите. Мы с вами не можем договориться даже в таких мелочах. Вы сами просите меня поработать вашей телохранительницей, а значит, на свою охрану не рассчитываете. Так почему я должна на неё рассчитывать?
— Ещё условия будут? — устало спросил Сергей, подумав, что аргумент и правда звучит здраво.
— Не вижу в них смысла, — равнодушно, показательно теряя интерес к разговору, ответила девушка. — О конкретике есть смысл говорить, когда найдём понимание в принципиальных вопросах.
— Пожалуй, вы правы. Тогда не буду вас больше задерживать. Спасибо, что пришли.
— Всего доброго, княжич, — поклонилась Эмма и отправилась на выход.
Совсем уж за каждым шорохом во дворце князь не следил. О том, когда сын встречается с Эммой Чернышовой, он, разумеется, знал. А вот о том, что девушка покинула дворец и как прошли переговоры — нет, об этом не был в курсе. Хватало и других, не менее важных дел, чтобы пристально следить за каждой мелочью.
Встретиться с сыном удалось уже под самый вечер. Тот тоже не спешил с докладом. Что князь отметил и, когда сын вошёл в кабинет, посмотрел на него с интересом.
— Как прошло? — спросил Юрий Дмитриевич. — Договорился?
— Нет.