— Тогда что означает иллюзия? — спросил Славский.
Я присмотрелся к нему. Неприятный момент. Мои слова наверняка нашли отклик в его душе. Но именно из этого я и исходил, когда разговор выстраивал. Парадокс в том, что люди должны бороться со слугами смерти, но те выглядят слишком соблазнительно. Опаснейший яд представляется сладким нектаром. Что это, как не насмешка?
— Иллюзия в том, что после смерти у вас забирают душу, — не стал я скрывать.
— Душу? Что это такое? — нахмурился Славский.
— То, что делает вас вами, — ответил я. — Самое ценное, что есть у человека. После перехода из состояния жизни в нежизнь вы становитесь не властителем судеб, не бессмертным существом, а болванкой. Голодной, опасной для людей тупой болванкой. Которую часто отправляют прикончить своих родных, чтобы окончательно завершить трансформацию и подтвердить лояльность.
Повисла тишина. На лице Славского пролегла тень, прорезались морщины. Он погрузился в свои мысли, крепко о чем-то задумался. Когда поднял взгляд и посмотрел на меня, задал вопрос:
— Если ты становишься тупой марионеткой, то зачем доказывать лояльность?
— Тупой не совсем верное определение. Вы сохраняете личность, память, навыки. Продолжаете мыслить, получать удовольствие, существовать.
— Позволь мне, — вмешалась Эмма. — В конце лета мы поймали одного мертвеца, который занимался тем, что похищал молодых девушек и проводил над ними эксперименты. Делал он это лет двадцать минимум. Одно и то же. Это был отец, который потерял дочь и поэтому согласился на сделку с мёртвыми. Знаете, чего он добился в своих исследованиях? Ничего. Потому что мертвецы не способны порождать новое, не способны к творчеству, не способны осваивать новые навыки. Поэтому они болванки. Которые подчиняются главе ковена. Тот имеет полную власть над ним. Когда они устаревают — их меняют. Бесконечный цикл из идиотов-предателей.
— Идиоты никогда не закончатся, — сказал Славский. — Неприятную картину вы нарисовали.
— Это только начало, — пожал я плечами.
В дверь постучали, вошёл солдат, принёс еду. Поставил кружки с чаем и кофе. Мне тарелку с бутербродами принесли.
— Благодарю, — сказал я, забрав свою порцию.
— Ты пока ешь, — сказала Эмма, — а я продолжу. Основные опасности вы услышали. Теперь о последних событиях…
Эмма кратко рассказала, что случилось за последние полгода, как развивался конфликт. Чего хотели мёртвые, о причинах эпидемии, об уничтожении двух ковенов. Пока она говорила, я как раз закончил есть. Ну, не только есть. За Славским я тоже следил. Пытался разобраться, как он воспринимает наши слова. Дуб стоял в стороне, мне надо было повернуться, чтобы его увидеть. Но тоже на него поглядывал.
Ещё одни переговоры, которые вполне могут определить дальнейшую судьбу всего мира. Сначала я Аристарха Павловича убеждал. Потом княжича. Теперь вот боевого генерала, то есть воеводу. Уверен, он потом князю во всех подробностях доложит. Или не во всех. Но что-то точно доложит. Поэтому сейчас шла игра не только за Славского, но и за всё княжество.
— Это что же за нежить они такую создать хотели, что им полгорода загубить потребовалось, — покачал головой Славский.
Эмма специально так разговор построила, чтобы, когда закончит, я вступить мог и подхватить её речь.
— Короля, — вмешался я. — Это такая туша метра три-четыре ростом. По силе… Силы ей хватит пройти континент из одного конца в другой, и никто ей помешать не сможет.
— Звучит как сказка, — дёрнул щекой Славский.
— Обратитесь к князю. Ритуалу-то я помешал, но следы, как и костяк короля, остались. Поэтому князь точно в курсе.
— Допустим. Но, если тебе поверить, парень, — выставил он мясистый палец в мою сторону, — то мы обречены.
— В целом так и есть, — не стал я спорить. — Для вас это повод сдаться, переметнуться к врагу или биться со всей доступной яростью и даже больше?
— Кхм… Васильев. Ты за языком-то следи, — не удержался Дуб.
— Евлантий Сергеевич, я задал вполне нормальный вопрос. Мне, знаете ли, не хочется, чтобы на месте княжества образовалась выжженная пустыня. На фоне подобной перспективы как поведёт себя прославленный воевода — интерес вполне закономерный.
— Тем не менее про уважение не забывай.
— Тише, Евлантий. Давай послушаем, что они ещё скажут, — снова затарабанил пальцами по столу Славский. — Это нелогично, Олег. Если у них есть такие силы, почему они их до сих пор не задействовали?
— А вы, чтобы разобраться с подростком, который разбил витрину, тоже бы бригаду военных отправили?
— Нет, не отправил бы. Хочешь сказать, что для них текущая проблема настолько мелкая?