— Да, странный случай, — в свою очередь согласился молодой человек, с ещё большим интересом глядя на свёрток.
— Это только начало! — усмехнулся библиотекарь. — Я уж забыть успел про его визит, но на минувших выходных решил хлам на чердаке разобрать. Сам не знаю, что на меня нашло: то ещё времечко для подобных дел, согласись! В общем, среди кучи старого тряпья я нашёл вот это, — мужчина аккуратно положил свою ношу на столешницу и с торжественным видом откинул в стороны уголки ткани, скрывавшие книгу. — Что я могу тебе сказать… сделана она давно, вручную и, скорее всего, на Од.
Адриан уставился на грубую кожаную обложку с глубоким тиснением. Он ждал продолжения, но господин Рупье молчал.
— Это всё? — молодой человек с удивлением посмотрел на библиотекаря.
— Всё. Ни в одном из каталогов я её не нашёл. Даже упоминания о ней нигде не встретил! Но я посмотрел иллюстрации: она то ли про магию, то ли про лекарей. В этом ты сам разберёшься! Если конечно язык знаешь. Я за жизнь четыре выучил, но вот до языка наших северных соседей так и не добрался.
Адриан кивнул:
— Да, я владею этим языком.
«Ещё бы мне им не владеть!» — усмехнулся он про себя, вспомнив своего бывшего гувернёра, хотя правильнее было называть его наставником. Но если совсем начистоту, то Лоуп Макэр не являлся фигурой из прошлого Адриана, он и по сей день принимал активное, но ненавязчивое участие в жизни молодого человека.
— Значит, разберёшься. Забирай!
Адриан опешил от такого предложения.
— А как же ваш друг? Вы ведь думаете, что это его книга. Та самая, о которой он вам рассказал.
— Конечно его! — библиотекарь как-то грустно улыбнулся. — Но ему она уже без надобности.
— С ним что-то случилось?
— Кто знает? — старик развел руками. — Я пытался с ним связаться, но тщетно. Сумел найти контакты кое-кого из родных, но те сами его ищут. На службе мне сказали, что он ещё прошлой осень уволился. Месяц до отставки не дослужил, представляешь? — библиотекарь покачал головой. — Не похоже на него.
Теперь Адриан с сомнением смотрел на книгу. Его знакомый понял причину нерешительности.
— Не переживай! Если история произвела на тебя впечатление, и ты не хочешь брать такой подарок, я не заставляю. Отнесу в архив, пусть там решают, что делать с этим раритетом.
Молодой человек хотел кивнуть, но вместо этого провёл пальцем, по обрезу, мягкому и пожелтевшему от времени.
«Что за глупости! — подумалось ему. — Мало ли у кого какие ситуации в жизни случаются. Стоит ли из-за нелепых историй отказываться от шанса узнать что-то новое, к тому же про Од!»
— Пожалуй, я её возьму! Благодарю!
— Вот и замечательно! — господин Рупье тут же принялся заворачивать редкий фолиант в ткань. — А сейчас, может, чайку? — он на миг оторвался от дела и взглянул на Адриана, тот морщился. — Что? — усмехнулся старик. — И чаёк тебе мой не нравится?
— Да что вы такое говорите! — возмутился молодой человек. — Я просто вспомнил, как два часа к ряду пил одну воду, пока все кружками хлестали алкоголь!
— Не уважаешь это дело? — посмеивался библиотекарь, пододвигая к Адриану свёрток и чайник, снятый с полки, висящей тут же, над столом. — За водой сходить или сам справишься? — спросил он.
— Уважаю, но не переношу, — признался будущий лекарь, с помощью заклинания наполняя чайник. — Совсем дурной становлюсь.
— Вот как! — господин Рупье засмеялся в голос. — Хотелось бы на это посмотреть. Может, как-нибудь заглянешь ко мне на ужин, я угощу тебя своим фирменным чаем с коньячком! — он достал коробку и высыпал несколько щепоток сухих листьев в чайник, над которым уже вился парок.
Адриан фыркнул и перевёл разговор на другую тему:
— Не фантазируйте! Лучше чашки доставайте, я воду еще немного погрею, чтобы быстрее заварился.
В совете не было необходимости. Господин Рупье, на некоторое время отлучившийся к необъятному шкафу, уже возвращался. В его руках серебряные ложки позвякивали о блюдца чайных пар.
Мужская беседа лилась ровно, как вода из ополовиненного кувшина. Адриан даже заподозрил господина Рупье в том, что он немного покривил душой, когда рассказывал о нескладном разговоре с другом.
Сорок минут спустя молодой человек высушил пальто с лёгкостью, которой прежде никогда не чувствовал, применяя это заклинание, поднялся с места и откланялся. На сердце у него было тепло. Казалось, будто книга, спрятанная во внутреннем нагрудном кармане, греет.
Добираясь до общежития Академии, что находилось на улице Элле, Адриан не успел промокнуть: заклинание продержалось до конца. Но случись ему вымокнуть до нитки или испачкаться с ног до головы, консьерж вряд ли бы удивился или вышел из себя. Чего он только не повидал за долгие годы своей службы!