— Завтра в час дня, — отрывисто бросила Мэй, чувствуя себя максимально неловко. — Не опаздывай. — сказала она под конец и, быстро развернувшись, стремительно унеслась прочь.
Стас же, несколько секунд молчаливо смотря ей вслед, вдруг вспомнил кое о чем важном: «Проклятье, уже вечер, а у меня никакой подходящей дорогой одежды для такого приема! Нельзя было раньше предупредить, обязательно все делать в последний момент?!»
Глава 6
— Прошу вас, господин, идите за мной, — очередной слуга глубоко поклонился и чуть ли не распростерся ниц перед тем, как передать Ордынцева следующей партии слуг, которые повели его еще дальше в дворцовый комплекс Эйко.
Стас не знал, какие распоряжение выдал глава семьи, но окружающие его слуги и Сумада демонстрировали настолько болезненную вежливость, что Стасу было не по себе.
Он не понимал, чего добивался глава одной из могущественных семей великого клана, но это ему уже не нравилось.
Но даже так Станислав не мог не отдать должное, что Эйко умели пользоваться своим богатством.
В отличие от других семей их главная резиденция располагалась не в Цитадели, а в городе, что позволило им размахнуться от души.
Такой пышности и достатка он не видел даже во дворце Нобуноро Като. Иногда возникало ощущение, что ты не в чьем-то доме, а где-то вроде Эрмитажа. Во всяком случае Стас предпочитал более сдержанную и лаконичную. архитектуру, чем все эти украшенные резьбой фасады, разноцветную черепицу, разномастные острые крыши.
И в целом здесь не было ничего удивительного. Сотрудничество с воителями в этом мире являлись желанной целью для многих торговцев.
Жестокие и высокомерные воители посвящали себя одной войне. Даже те же самураи правили обычными людьми, решая их проблемы.
Но воители зачастую считали себя выше этого.
Из-за подобного образа жизни свои огромные гонорары за миссии они тратили буквально на все, чем существенно развивали торговый класс.
Также из-за небольшого срока жизни воители зачастую старались тратить деньги здесь и сейчас. Вот почему игровые кварталы, бары и кварталы красных фонарей работали круглые сутки. В таких заведениях крутились бешеные деньги и это была еще одна причина, почему воителей терпели.
А уж удовлетворить сильного воителя с гигантской выносливостью и сопротивлением любым ядам, надо было постараться.
Забавно, но возможно именно поэтому самураи так презирали профессию торговцев. В местном табели о рангах, абсурдно, но крестьяне обладали большей честью, чем торгаши.
При этом крестьяне могли дохнуть от голода, в то время как коммерсанты жили в свое собственное удовольствие.
— Рады вас видеть, господин, во дворце семьи Эйко, — очередная порция славословий на этот раз от двух красивых служанок вновь вернули мысли Ордынцева на прежнее русло.
Теперь он шел за мелко семенящими служанками по дорогому паркетному полу и оценивал увиденное. Платья девушек были такими узкими, что они могли сделать шаг лишь на длину ступни. Стас не был уверен, что смог бы пройти в таком темпе даже пары метров.
«Может он планирует впечатлить меня своим богатством? Но с какой целью?»
Двери были оперативно открыты и перед ним предстал вид на четыре посадочных места, три из которых были уже заняты.
Стас сразу узнал напряженную Мэй, а женщина и мужчина, что логично, были ее матерью и отцом. Перед каждым из них стоял свой маленький столик из дорогого дерева.
Пока одна служанка осталась у входа, вторая провела Стаса до оставшегося посадочного места.
— Прошу вас, господин.
Стас вежливо поклонился сначала господину Тошиюки, а затем и его жене, после чего сел на свое место. Мэй он лишь кивнул.
— Для меня честь быть приглашенным на вашу трапезу. — Ордынцев был само воплощение пристойности.
— Рад наконец увидеть одного из сокомандников моей дочери, о котором она так много рассказывала…
— Папа! — возмущенно вспыхнула Мэй, бросив на отца тяжелый взгляд.
— Ой, твой старик оговорился, — помахал рукой Тошиюки. — Я хотел сказать, почти ничего не рассказывала.
Стас на эту речь лишь мягко улыбнулся, поддерживая желание главы клана пошутить. Если человек его уровня шутит, все смеются, независимо от того смешная шутка или нет.
Вот только если старейшина Сумада думал подобным образом заставить Стаса расслабиться, то он добился абсолютно противоположного результата.
И хоть Ордынцев старался излучать спокойствие и доброжелательность, внутри у него все напоминало сжатую пружину.