Воспоминания отпустили, но я уже лечу, прижавшись к древку. В лицо мне бьёт встречный ветер. Закладываю вираж, кобра, кувырок, пике — ускорение. Выход из пике у земли — отлично! Метла управляется точно так же, как и пустотник в космосе — ей плевать на гравитацию! Ускорители, маршевый, маневровые, но всё при этом схожей мощности — только внезапно вскрывшийся опыт настоящего аса, что дожил до старости и нашёл покой в бою, позволял мне маневрировать невероятно чётко, ловко и быстро. Этот же опыт позволял ощущать окружающее пространство, потоки ветра и других ребят на мётлах так, словно я сам являюсь частью этого пространства. Хотя, так оно и есть.
Отлетав базовый комплекс упражнений, я остепенился и вернулся на землю, тормозя метлу вертикально и тут же с неё спрыгивая. Похоже, та пара осколков людей из эпохи экспансии космоса, оказалась не столь бесполезна. Да, потребители жуткие, знаний нет, но вот специализированные навыки занятия всей жизни — божественны!
— Ты, Моргана меня дери, неборождённый! — ребята с шоком и улыбкой столпились вокруг меня. — Мы даже пикнуть не успели, а ты уже фигуры высшего пилотажа показываешь?
— Ты мог разбиться, — Седрик прятал улыбку как мог и даже покачал головой.
— Похоже, — улыбнулся я в ответ. — Полёты — это мой конёк.
— Ага, как же. И трансфигурация, да? — староста перестал прятать улыбку. — А давай-ка, знаешь что? Малькольм, возьми-ка квоффл.
— Да?
— Да. А ты, Герберт, вставай на ворота.
— Вы чего удумали? — спросил я парней с явным подозрением.
— Проверку на охотника! — хлопнул меня по плечу Седрик, а по взгляду его я понял, что попал.
Четыре часа — столько я в итоге провёл в небе на метле. Мне объяснили правила игры в квиддич, объяснили суть роли, на пригодность к которой меня проверяют. В итоге я и Малькольм выполняли роли охотников, перекидываясь квоффлом, специальным мячом, и отправляя его в кольца, защищаемые Гербертом Флитом, парнем с пятого курса. Потом присоединились и двое других, стараясь сбить меня и Малькольма с мётел при помощи, летающих тут и там бладжеров — агрессивных мячей, выполняющих роль снаряда.
Осколки памяти — как кино. Кино о долгих жизнях разных разумных. В них полно событий, приятных и горестных. Казалось бы, имея такой опыт за плечами, просто неприлично поддаваться детскому азарту, веселью, как и позволять себя втянуть в такую авантюру, как квиддич. Но именно этот опыт позволял понять одну вещь — всему своё время. И вот сейчас — время веселья. Уклоняться в самый последний момент, бешено маневрировать, ускоряться, перехватывать мяч и отправлять его в цель — это получалась так естественно, а судя по словам парней, ещё и невероятно круто, мощно и быстро, что удовольствие от происходящего накатывало само собой, и сопротивляться этому я не видел ни единой причины.
Только перед самым обедом, уставшие и промокшие насквозь от пота, мы наконец приземлились и пошагали к замку.
— Кажется, мы нашли охотника, — радостно кивал Седрик.
— Нужен ещё один, — важно и устало покивал Малькольм.
— Судя по тому, как летает Гектор, — заговорил Герберт, вратарь, — то из команды вообще нужен только он и вратарь. Я вратарь не самый лучший, но Мордред меня за ногу! Он только освоился с квоффлом и всё — полчаса, и я не могу поймать ни одного мяча! Он настучит разницу в шестнадцать мячей быстрее, чем ловец противника поймает снитч!
— Что скажешь? — посмотрел на меня Седрик.
— Соглашайся, парень! — в голос подбадривали меня остальные.
— Почему бы и нет?
— Ура!!!
Вот такие радостные мы и добрались до раздевалки, душа, а потом и до большого зала, где вовсю уже обедали остальные ученики. Кажется, жизнь становится несколько более интересной. Разве что осколки дварфа, которого я решил называть в мыслях гномом для удобства, обиженно бурчат в глубине сознания, если так вообще можно выразиться. Ну ничего, я уверен, что скоро и на их улице наступит праздник.
Глава 5
Примечание к части
Стараюсь как могу, время уделяю фикам по максимуму - резльтат сами видете. Шаг слишком уныло двигается с места, как бы странно это не звучало. Я стараюсь.