— Это, на самом деле, очень похвально, скажу я вам, — улыбался довольный Слагхорн. — Оставить дорогу приключений и путешествий ради семьи. Получается, мистер Грейнджер, стремление к целительству у вас наследственное?
— В какой-то мере, сэр.
Гермиона благодарно кивнула мне, тоже поняв, как мои ремарки помогли ей быть более уверенной. Кивнула, и заметила, как МакЛагген строит разные рожицы, должные, в его понимании, казаться очень соблазнительными. Её аж передёрнуло. Нет, если бы он был ей симпатичен, я бы может быть ничего и не сделал, но это совершенно не так, да и он откровенно паршивый человечек, по крайней мере пока. Так что…
Когда МакЛагген демонстративно для Гермионы решил облизать кончик своего пальца, я небольшим воздействием заставил его этот палец очень сильно прикусить, попутно убедившись, что просто так он челюсть не разожмёт.
— М-м… а-а-а… — он вскочил с места, прикрывая свободной рукой рот, в котором «застряла» вторая рука.
— Мерлинова Борода! — Слагхорн тут же обеспокоился происходящим. — Мальчик мой, что случилось?
Вопли, подвывания и всхлипы со стороны МакЛаггена, наряду с его попытками сделать хоть что-нибудь с челюстью, чтобы та отпустила руку, суета профессора и некоторых ребят — чудеса, да и только.
Дафна повернулась ко мне, смотря на меня с еле заметной усмешкой на спокойном лице. Я демонстративно показал руки, которые были у всех на виду, но во взгляде Дафны можно было без проблем прочитать: «Ну да, рассказывай». Гермиона же лицом своим выражала как обеспокоенность, так и самое настоящее хищное злорадство — редкое зрелище, честное слово.
— Я уверен, — Поттер посмотрел на нас по очереди, — что это совершенно не случайно.
Гарри убедился, что возможные нежелательные слушатели слишком уж заняты бедой МакЛаггена.
— Но должен сказать, — продолжил он, поправив круглые очки, — он редкостный гад. Мне даже немного неудобно от собственной радости.
— Гарри! — возмутилась сидящая рядом с ним Гермиона, почти спрятав злорадство.
— Вот только не надо…
— Господа, — Слагхорн обратился к нам и к остальным. — Время уже позднее, так или иначе я собирался объявить о завершении этого вечера, так что… Да и время, время-то сколько — практически одиннадцать. Мы же не хотим, чтобы преподаватели застали вас за прогулками по замку после отбоя? А я отведу Кормака в медицинское крыло.
Мы все дружно покинули покои Слагхорна. Забини вместе с близняшками не пожелали идти в такой разнообразной компании, быстро смывшись в подземелья. Рэйвенкловец тоже убежал, только пятки и сверкали. Так что мы медленно шли в более-менее привычной компании до Главной Башни.
— Ну и что ты скажешь о профессоре? — Дафна взяла меня под руку.
Гарри, Гермиона и Джинни шли позади, слушая.
— Типичный коллекционер. Собирает связи и знакомства, причём не похоже, чтобы он часто пользовался этими знакомствами. Так что именно коллекционер.
— Как-то это не очень, — заговорил Поттер, — приглашать кого-то только из-за родителей.
— Думаю, тут дело не в этом, — не согласилась Гермиона.
— Ты права, сестрёнка. Так как он многого не знал, то решил пригласить тех, в чьих родственниках уверен. Посмотреть, оценить и сделать вывод. Поверь, Бэлби, несмотря на своего знаменитого дядю, не будет подпущен Слагхорном к себе и своим вечерам и на расстояние пушечного выстрела. Невилл… А где Невилл?
— Тут я, — раздался голос позади, чем удивил многих. Я-то и так его чувствовал.
— К Невиллу он тоже присматривался, но похоже, пока решил не делать поспешных выводов.
— Нас с Дафной он пригласил, потому что у нас уже есть именно свои, личные достижения, причём значимые. У Джинни довольно успешные братья. Почти все. Без обид.
— Да было бы на что, — ответила рыжая.
— А я?
— А ты — Гарри Поттер. И этим всё сказано.
Дойдя до Главной Башни, мы разошлись — я отправился провожать Дафну, а остальные ребята пошли к себе, в гостиную своего факультета. Распрощавшись с Дафной у входа в их гостиную, поцеловав и пожелав сладких снов, я направился по тёмным коридорам замка в Больничное крыло. Сметвик уже должен был договориться с мадам Помфри о деталях моей практики, которая начнётся с завтрашнего дня, так что узнать детали можно уже сегодня.
Добравшись до Больничного крыла, я смело зашёл внутрь. В полумраке я увидел, что всего две койки из многих сейчас были заняты, ширмы на них закрыты, а пострадавшие явно спали. Зато на ещё одной койке сидел МакЛагген, а мадам Помфри суетилась вокруг него, под светом подвешенной в воздухе точки Люмоса.
— Мадам Помфри, — оповестил я о своём прибытии.
МакЛагген резко повернулся на мой голос, и выглядел он довольно испуганным. С прикушенным пальцем во рту. Мадам Помфри не отвлекаясь от колдовства над больным, взглянула на меня.