Резюме — полный ноль! И это не шутка!
Степень бесполезности этой энергии в обыденной жизни просто катастрофически огромна. С её помощью нельзя воздействовать вообще ни на что в сыром виде, а запитываются с её помощью только заклинания и магические структуры, несущие в себе хотя бы крохи огня или соответствия ему! И то не все, только «мистические», что значит, чистое Инсендио запитать энергией смерти не выйдет вообще, а вот то же Протего Дьяболика — легко.
Руны? Плевать эта энергия хотела на руны, а руны — на неё. Не работает! Только если связано с «мистическим» пламенем.
А результат этих манипуляций? Разумеется, никакой! Как и с чистым энергетическим воздействием — никакой реакции окружающей среды. Один лишь плюс — эта энергия и заклинания на её основе легко проходят через все известные защитные заклинания и поля.
Хотя, если подумать, есть ещё один плюс в наличии этой энергии в наших с Дафной телах. Призраки Хогвартса сторонятся нас, и Пивз так и вовсе с воплями летит в ближайшую стену. Ах, да, ещё нюанс — стены этой энергии не помеха, в отличие от других энергий и магии в целом. Да, обычные стены довольно незначительно экранируют от магии, но всё же экранируют, а вот энергию смерти не задерживают ни в коей мере.
— И какие выводы? — лениво сказал я, медленно повернув голову к развалившейся на диване рядом со мной Дафне.
— Посредственно, — выдохнула она устало. — Если Смерть хотела дать нам некий дар, то он пока что выглядит довольно… никак.
Очевидно, усталость не позволяла девушке выразить свои мысли в полной их красоте, используя всё богатство слога и навыки общения. Только факты. Я, собственно, находился в предельно схожем состоянии.
— Полагаю, — выдохнул я и приобнял Дафну, от чего та практически без сил тут же облокотилась на меня, положив голову мне на плечо, — Смерть дала эти способности сугубо для решения проблем, которые мы сами и создали. Не жалеешь?
— Ни в коей мере, — в тоне Дафны чувствовалась уверенность и улыбка. — Это был интересный эксперимент. Да, он мог привести к смерти… Ха, собственно, к ней и привёл. Или к «нему»?
— Не думаю, что сущность подобного порядка слишком зависима от половой принадлежности. Смерть — явление. То существо — её квинтэссенция. Возможно даже эгрегор массового бессознательного.
— Ого… Эгрегор. Не думала, что ты знаешь подобное.
— Не думал, что подобный термин вообще распространён среди волшебников.
Посидев так минут двадцать, не меньше, лениво обсуждая всякую ерунду, мы вновь вернулись к нашим способностям.
— Ну… — я поглаживал руку Дафны. — Ты видишь магию смерти и её потоки, явно можешь манипулировать этими потоками. Я могу видеть этих странных духов и легко взаимодействовать с ними. Наверняка в этом есть смысл. Нужно только понять, как работать в команде.
— Это да. Поручение Смерти нужно выполнить. Как я уже говорила, не та эта сущность, чтобы её игнорировать.
Вот такие вот эксперименты.
***
Тишина.
Всё тот же тренировочный зал, но настоящий, в нижних этажах замка, и теперь я здесь один.
Через высокие и узкие окна пробивался тусклый свет зарождающегося дня. Здесь не было ни занавесок, ни штор, лишь вековая пыль на окнах поглощала и развеивала свет во все стороны, словно грязный старый плафон на не менее старом и практически мёртвом светильнике.
В этом пустом зале, на каменном полу, когда-то бывшим гладким, зеркальным, сидел лишь один человек — я. Но не просто сидел — стандартная поза для эльфа, подобие позы лотоса, и лишь сведущий человек найдёт отличия.
Всё дело в том, что задолго до рассвета, спустя почти неделю после попытки подойти к аномалии, я наконец-то нашёл достаточное количество времени для ментальных и магических тренировок. Именно ими я сейчас и занимался. Только эльфийские техники, никаких вкраплений опыта гномов, людей и прочих рас. Почему?
Тренировки с Дафной, конечно, увлекательны и в должной мере продуктивны, но я хотел найти в себе, прочувствовать, понять и осознать энергию смерти, или чем бы это ни было, в куда более полной мере. Её абсолютная инертность к прочим воздействиям вгоняла меня в тупик. Я не мог найти и подобрать что-то резонирующее с ней, а значит не мог и найти её в своём теле. Это не та смерть, неправильная. Не агрессивная, вынужденная, но и не спокойная, естественная.
Сама идея и концепция ускользала от моего понимания, а значит я не мог её нащупать в себе, эту энергию.
Тот случай с призраком был лишь секундным озарением, не более того. Это озарение помогло мне преодолеть кризис. А значит с этим нужно что-то делать. Одна единственная печать, похоже, вложенная в моё сознание Смертью, была, конечно, эффективна в борьбе с призраками, но это единственное, на что можно было рассчитывать при её использовании. А сам рунический язык печати не говорил мне вообще ни о чём, что непривычно — вот он, настоящий вызов интеллекту и мастерству! А я уже хочу на это плюнуть и сдаться. Удивительно, как я привык жить на всём готовом, так сказать.