Так что с первым шагом разобрался. Из вводных — мне четырнадцать лет, тело совершенно не развито, я ранен, нету семьи, денег и полноценных знаний о мире. Из плюсов — я много чего знаю о целительстве и пути воина.
К сожалению, знания неполноценные. Я не стал настоящим целителем. Солдатом был неплохим. Совсем немного — адептом стихий. Весь мой путь можно охарактеризовать так — хватался за всё доступное. Никогда не ленился совета просить у старших товарищей. Так и нахватался всего понемногу. В последние годы никто за свои секреты не держался. Делились всем, лишь бы немного шансы на выживание повысить.
Насколько мои знания будут здесь актуальны — пока сложно оценить. Вместо чистой Крови — грязное Масло. Но оно есть. А это уже что-то. Возможно, есть и другие отличия, поэтому впереди меня ждет серия экспериментов. Но это позже.
Сейчас важен следующий шаг — выжить. Точнее, в моем большом плане такого шага не было. Но, учитывая реалии, пришлось добавить.
Я по-прежнему ранен, а значит, нужно озаботиться отдыхом, безопасным местом и едой. Сейчас лето, а значит, с этим будет проще. Вариант остаться в приюте я отмел сразу. Сева бы очнулся и добил меня. Лучше уж так, на улицу. Ноги есть, язык знаю, кое-какие навыки имеются. Выкручусь как-нибудь.
Кое-что я об этом мире я уже знал. Поэтому сразу направился к железным путям. Поезда, когда увидел их впервые по телевизору, поразили меня. Но то давно было. Сейчас же я в них видел отличный способ убраться в другой город. Олег не раз слышал, как этот вариант другие мальчишки обсуждали. Работы для сирот в этом небольшом городе не было. Поэтому они и говорили, что надо забраться в поезд, на нем уехать в город побольше, а там уже на месте искать работу.
До них всего ничего было. Он на окраине находился, как и приют. Пусть и ночью, но добрался. Вблизи на поезда посмотрел. Впечатлился.
А там увидел троих стариков, которые, оглядываясь, забрались в один из вагонов. Тоже вольные путешественники, как и я. Про подобных им слышал. Кочевниками называют. Прибиться к ним не самый плохой вариант на первое время. Старики уж точно знают, как выживать, находясь на социальном дне.
К ним-то я и направился. Понимал, что проблем могу заполучить. Но не в моем положение нос воротить. Да и не такой уж я беззащитный, пусть и в теле слабом.
Прорвусь как-нибудь.
— Ты кто будешь, пацан? — спросил меня один из стариков, когда я створку отодвинул и внутрь сунулся.
Сначала они замерли, затаились, а когда разглядели, то сразу уверенности прибавилось. Ещё и за палки схватились. Или посохи? Не, точно самые обычные палки. Такой и мусор поворошить можно, и по голове огреть, и опираться при ходьбе.
— Путник я, — ответил им. — В другой город надо. Вас увидел, подумал, что лучше здесь ехать, чем на ветру щёки морозить.
— И не побоялся сунуться к нам? — удивился второй старик, тот, что в правом углу затаился.
Вагон, кстати, был совсем пустой. Пахло в нем так себе, но и не сказать, что плохо.
— А что, обидеть захотите? — простодушно спросил я.
— Да сдался ты нам, — язвительно заметил первый. — Мамка-то ругаться не будет, что сбежал?
— Была бы у меня мамка или кто из родни — бегал бы я? Так что, свободно у вас, или другое место искать?
— Залезай, — ответил второй, переглянувшись с остальным. — Главное не шуми, дорога тишину любит.
Я залез, закрыл за собой дверь, да в дальний угол забился. Не шуметь так не шуметь.
Первое время сидел, напряженный. Старики тоже не шумели. Как поезд двинулся, да колесами застучал, чуть расслабился. Как и они. Разговор завязали.
А там и меня позвали, знакомиться.
Хозяин скотобойни отодвинул тяжелую дверь, где скотину пускали в расход. Запашок стоял, мягко говоря, специфический. Местное начальство было настолько любезно, что выдало нам маски, но что толку с них.
— Зовите, как закончите, — махнул рукой мужчина неопределенных лет и поспешил сбежать.
— Ну и смрад, — недовольно выдал дядя Коля.
— Не впервой, сдюжим, — ответил ему Жан.
Что Коля, что Жан были ближе к понятию старики, чем дяди, но первый требовал обращаться к нему именно так, а второй вообще без всяких приставок. Ну да и неважно это.
Третьего из нашей компании звали Дмитрий Сергеевич. На вид он моложе первых двоих был, но любил, когда к нему по имени-отчеству обращались. Был он главным в этой компании и всегда сам ходил договариваться с начальством.