Чимин кивнул, взял брата за руку и повел его к выходу.
Хосок не мог разобраться во взаимоотношениях этих мальчишек. Между ними словно была некая связь, с помощью которой они чувствовали друг друга.
Приступив к заполнению карт, Хосок не мог отделаться от противного привкуса чужих страданий. Он никогда еще не видел настолько искаженных энергетических потоков. Никаких сомнений в том, что зачатие было насильственным, больше не оставалось. Но было явно что-то еще…
— Доктор Чон, — вошла в кабинет Риджин. Женщина снова села на стул для посетителей. — Как дела у моих мальчиков? Вы сможете помочь?
Хосок повернулся к женщине, отодвинув клавиатуру.
— Не буду вам приукрашивать. Дела, действительно, обстоят ужасно. Многие потоки просто разрушены и нормально не функционируют, из-за чего обратная трансформация невозможна на данном этапе. И я бы вам даже пока не советовал как-то воздействовать на их хвосты или заставлять их работать над этим, — строго произнес Хосок, догадываясь, сколько раз уже семейство кицунэ пыталось воздействовать на сущность мальчиков. Женщина закивала, соглашаясь. И это уже радовало. — Но это не самая большая проблема. Магия есть у обоих мальчиков, тут вы были правы. Однако она заблокирована, и прорубить ей проход, как это делается в обычных случаях, невозможно. Понимаете, пробить защиту не проблема, но вот выход такого количества неконтролируемой магии может убить.
— И что же делать? — нервно спросила женщина, понимая, чем может грозить выброс магии кицунэ такого уровня.
— Вытягивать эту магию постепенно, капля за каплей, развивая их сущность омег.
— Что? — в глазах Риджин мелькнул гнев и возмущение. — О чем вы говорите? Хотите, чтоб мои мальчики снова прошли через тот кошмар? — ее голос снова задрожал под конец.
— Я понимаю, что это шокирует. Но сексуальная энергия, особенно у вас, кицунэ, это одна из самых мощных составляющих. К тому же их организм совершенно не готов к вынашиванию ребенка именно из-за недостаточного развития этого потока.
— И что нужно делать? Я не хочу, чтобы их травмировали еще больше. Они и так напуганы, доктор Чон.
— Я заметил, — вздохнул Хосок, вспоминая, в каком зашуганом состоянии были лисички. — Скажите, что именно вы предпринимали, чтобы помочь им?
— Наш знахарь пытался избавиться от беременности, но у него ничего не получилось. Мы даже пробовали их возить к хирургам, но … сами понимаете, их магическая защита только крепла. Мне кажется, этими попытками мы только еще больше испугали их. После того случая они оба почти перестали разговаривать и не отходят друг от друга. Почти ничего не едят. Они боятся даже нас, — всхлипнула женщина. — Я не знаю, что делать…
— Успокойтесь. Сейчас вы должны быть сильными, чтобы убедить их в успехе лечения. Первоначально они должны почувствовать себя в безопасности. Если они прячутся, не пытайтесь им в этом помешать. И никак не пытайтесь их разделить.
— Да, я знаю. Мы как-то пытались отвезти Чимина к бабушке, так у обоих началась такая сильная истерика, что мы сами испугались.
— Я заметил, что между ними сильная связь. Они всегда были близки?
— Да. Как только я вышла замуж за Нита, и мы с Чимином переехали к ним домой, мальчики стали не разлей вода.
— Вы когда-нибудь разговаривали с ними о похищении?
— Пытались, но они оба сразу замыкаются. Они вообще очень мало стали говорить, — снова всплакнула женщина.
— Какими они были до похищения?
— Очень живыми. Тэхён был очень общительным и любопытным. Он любил все новое, стремился к новым знакомствам, впечатлениям. Чимин был более стеснительным, ему всегда необходимо было больше времени, чтобы привыкнуть к новой обстановке. Но Чимин становится более открытым, если доверяет кому-то, у него все эмоции наружу. А теперь они напоминают призраков. Еще и эта беременность… такой позор для них и для всей семьи, — вытерев платочком слезы, Риджин подняла покрасневшие глаза. — Простите.
— Ничего. Успокойтесь, мы сможем вернуть их к прежнему состоянию. Но я хочу, чтобы они приходили ко мне на консультацию вдвоем, им так спокойнее.
— Хорошо. Как будет проходить лечение?
— У них был кто-то, кто им нравится, какой-нибудь альфа?
Риджин задумалась, но потом уверенно покачала головой.
— Нет. Они еще в том возрасте, когда альфами кицунэ не интересуются.
— Ясно. Тогда будем исходить из их реакции на мои действия. Сейчас я вам не смогу ничего толком сказать, потому что не знаю, как они будут реагировать. Но начнем мы с простых выправлений потоков. Приводите мальчиков через два дня. Пока будем придерживаться этой схемы. День через два, чтобы они успевали подумать о наших встречах.
— Хорошо. Спасибо вам.
— Пока не за что. До свидания.
— До свидания, доктор Чон.
После ухода женщины, Хосок вернулся к заполнению документов. У него еще долго из головы не уходили эти лисички.
========== Доверие ==========
Юнги спит тихо, свернувшись на краю постели. Он настолько милый и уязвимый, что у Хосока ноет в груди. И страшно до жути. Не оправдать подаренное ему доверие, разломать все одним неосторожным словом или жестом, взглядом, полуулыбкой. Юнги сильный, очень, он грубый и безжалостный, говорит, что думает, напрямик, не боясь обидеть или задеть. Ему по большей части плевать на других, так кажется всем. Большинство уверены, что у Юнги железный панцирь и каменное сердце под броней. Но Хосок знает, что там, за этой маской невозмутимости и напускной холодности легкоранимый человек, который обматерит с ног до головы, но поможет в трудную минуту, который ответит «все хорошо», несмотря на то, что внутри его будет размазывать в ошметки по стенам.
Хосок до сих пор не понимает, как ему удалось прорваться через защиту, как удалось пробиться сквозь стену Мин Юнги. Но смотреть на то, как он открывает медленно глаза, хлопая пушистыми ресницами, как в мутных зрачках растворяется сон — это настоящее счастье. Хосок не сдерживает улыбки.
— Ты снова меня не разбудил, — буркнул со сна Юнги, потягиваясь в постели.
— Хотел посмотреть, как ты просыпаешься сам, — не стал оправдываться Хосок.
— Ты — извращенец.
У Хосока сердце замирало всякий раз, когда Юнги касался его. Вот и сейчас Хосок боялся шевельнуться и спугнуть парня, который бездумно накрыл его руку своей. В их отношениях Хосок всегда делал первый шаг, поэтому любая инициатива со стороны Юнги была на вес золота.
— Мы еще не опаздываем?
Голос у Юнги был хриплый, но возбуждающе мягкий.
— Нет.
Хосок переплел их пальцы и придвинулся, пользуясь этой ленивой утренней атмосферой расслабленности и вседозволенности. Поцеловал Юнги в шею, слыша слабый стон в ответ. Хосок успел выучить все чувствительные места своего парня, но пользовался этим редко — Юнги не позволял.
Но сейчас можно безнаказанно понежиться, поцеловать в уголок губ, погладить нежную кожу под футболкой. Юнги ранним утром совсем другой человек, он отзывчивый настолько, что сводит с ума. Хосок уже смело откинул одеяло в сторону, подбираясь совсем близко и дергая футболку парня вверх.