Тай принимала это. Каждый борется, как может. И помогает тоже… Они с Гардой помогали Ниль выносить её дочку. Тоже тащили бремя… Нел не жаловалась никогда. Но иногда так уставала, что они видели… И нестабильность и прочие радости никак не спрячешь.
Сорвалась, в итоге, Нел… И, случайно или нет, нашла решение.
Гарда снова заставила Тай позвать к себе Грая… И теперь сестра валялась на постели в обнимку с бутылкой фрилла. Плакала. Совершенно беззвучно и с остановившимся взглядом. Жуткое зрелище! Настолько, что Нел подошла и дёрнула её за плечо:
— Пошли!
— Куда?
Тай не поменяла ни положение тела, ни выражение лица. И говорила механически. Нел плевать было на её реакции. Она снова дёрнула её:
— Умирать!
О! Она всё-таки что-то осознаёт! Перевела на неё взгляд. И даже тень удивления промелькнула где-то там, в глубине:
— С чего бы?
— С того! — зло ответила Нел. — Хватит прятаться по норам!
Бросила сестре платье, прямо в лицо:
— Если такая наша судьба, так хоть сделаем "это" на своих условиях! Под открытым небом!
Туфли тоже полетели на постель Тай. Сопровождаемые гневным возгласом Нел:
— Мы не умрём, забившись в нору, как крысы! Пусть наш мир поможет нам уйти правильно. Как раньше уходили наши! Пусть сохранит нам хоть крупицу достоинства!
Тай рывком села на постели:
— Что?..
Нел бессильно опустилась на постель:
— У меня снова кровь.
Тоже остановившимся взглядом посмотрела в лицо Тай. Глухо сказала, признавая очевидное:
— Я не вытяну. Мы обе не вытянем… А потому я хочу… Пусть это случится на холме, где плясали наши предки. Они жили там, и праздновали жизнь, а мы умрём. Это, наверное, единственное на что мы способны.
Тай уже оделась и протягивала руку сестре…
Если советники княгини и народ думали, что Тай случайно пришла в голову мысль о танце "на холме", некоторое время спустя, или это было какое-то там особое откровение, то они ошибались… Она уже тогда знала силу их мира и прибегла к ней, когда снова стало тяжело.
Снова… Впервые они узнали эту силу, когда пошли умирать на холм… Измученные и не имеющие ни единой уже силы чтобы жить и сопротивляться. Легли тогда рядом, взявшись за руки на невероятно мягкую траву и заснули спокойно. Впервые за несколько месяцев. Думали, что навсегда…
А утром спустились с того холма обновлённые… Стали выздоравливать. Тай отпустила Грая и начала тренировки, смешные пока. В одиночестве, чтобы не ужасать никого тем, насколько она слаба… Нел больше не имела проблем с беременностью. Вернее, имела, но ровно те, что бывают у обычных женщин во время "нормальных" беременностей. Ничто больше не угрожало жизни её и дочери.
Они часто потом ходили "на холм", когда уставали от своей жизни…
И сейчас она, Нел, обновлялась. Вспоминала. И думала: какое же невероятное мужество понадобилось им всем, ей и сёстрам, чтобы выжить! Каждому в Гарнаре. И каждому, кого опалила война…
Она привычно считала себя слабой, а, между тем… Она тихонько рассмеялась. Представила. Как, если она когда-нибудь, чудом, доживёт до внуков… С каким благоговением и восхищением будут смотреть на неё эти внуки. Словно услышала даже:
— Бабушка! Как ты сумела?.. Выжить и остаться собой?
Да! Она осталась собой, "любвеобильной дурой", которая готова любить всех и вся. Ну, за исключением таких, как Ельмин. А остальных, пожалуйста! Даже Виллиса.
Они, кстати, поговорили.
Декана пугало то, какой тихой она стала. И он слышал о нападении… Он подловил её после занятий. В парке.
— Поговорим?
Нел спокойно кивнула и пошла по дорожке. Его не нужно бояться. Он, пусть и дормерец, до мозга костей, но благороден.
— Что с тобой?
Заметил, значит!.. Неудивительно! Умеет замечать и анализировать. Нел не стала прятаться. Пожала плечами:
— Взрослею.
— И как?
— Трудно.
Он усмехнулся:
— Это всегда трудно. Расставаться с иллюзиями…
Нел тоже улыбнулась:
— У меня наоборот. Я думала о себе хуже, чем есть. Оказывается, я не никчемная…
Виллис рассмеялся:
— Вовремя ты! Это же ужас, жить с таким загаженным мозгом!
Стушевался и тут же попытался поправиться:
— Прости, Нел!
Она хихикнула:
— Брось, Виллис! Говори прямо. Дружить у нас получается намного лучше, чем всё остальное!
Мужчина тут же стал серьёзным:
— А что насчёт "остального", Нел?
Она тоже, уже без улыбки смотрела на него:
— Нет. Никогда.
— Почему?
— Потому!.. А то ты сам не знаешь!