А когда "госпожа" убралась и двери плотно закрыли, "птички" стали вдруг очень серьёзными. Одна из них, та, что верховодила подругами хмуро как-то обратилась. Да, не к Нел, а к Айсе:
— Давай. Диктуй нам клятву какую-нибудь, помахровее.
Айса остро глянула на неё:
— Зачем?
Девушка зло "улыбнулась" в ответ, как оскалилась:
— А то! Подружка твоя, ведьма натуральная! И защищает нас как своих, дура! Знаем мы, как умеют в полиции и Тайной Канцелярии допрашивать. Клиенты наши любят похвастаться…
Пара девушек непроизвольно поёжилась. А та, что верховодила постановила:
— Мы, что же? Выдадим, и на костёр её, эту дуру? Не бывать такому!
Айса диктовала клятву. А Нел снова плакала. Её" семья" всё увеличивалась. И хорошо. Вытерла тайком слёзы и предупредила девушек:
— Вы только приготовьтесь, как следует. Запомните это слово. Представьте, как будете действовать. А то иногда от страха память… Отшибает… А он, Ельмин, когда скрутит, так и вовсе жутким делается.
Рива, та самая, что была заводилой у "птичек", снова остро посмотрела на магичку:
— Ты что ж, попадалась к нему в руки?.. Раз знаешь, каким он становится "в деле"?
Нел не отвела глаза. Ответила откровенно:
— Дважды. Но мне повезло. Отбилась. И в академии он боится, хоть немного. Не наглеет… А здесь, хозяин. Заплатил, и делай, что пожелаешь…
Лица девушек ожесточились. Так он и думал, этот урод. И озвучивал. Рива с сомнением покосилась на магичек:
— Он что, совсем больной, раз и там, у вас пакостит?
Магички только плечами и пожали. Что тут возразишь? А одна из девушек сказала:
— Да, ты посмотри на неё, Рив! Красивая, как кукла. Эльфийка явная. И с кровью ведающих. Они всегда особенно для мужиков привлекательны… Тут у нас за такую бы передрались!
Рива хмуро усмехнулась:
— Не было бы её здесь, такой. Прибрал бы к рукам какой-нибудь высокородный… И ещё приберёт…
Глянула на Нел, остро и зло, словно ярясь на судьбу их женскую, общую… Нел оскалилась в ответ:
— Переломится любой высокородный, кто ко мне сунется! И волосёнки потеряет от нервов-то!
Рива усмехнулась в ответ:
— Мы тоже употребим этого "господина", когда понадобится… Почаще…
Глава 27
Они, как оказалось, не растерялись, эти "птички". И употребили "господина" так часто, как только смогли.
Настолько часто, что господин потерпел полное фиаско… Хоть и пытался не с одной. Перебрал четырёх девушек, пока точно не уверился в том, что "не может" ровным счётом ничего… И никого не избил. Растерялся, наверное, от неожиданности и страха, что потерял своё главное мужское преимущество. Сбежал. Заплатил, кстати, всем четверым. Наверное, чтобы молчали о его позоре.
А они не молчали, конечно. Смеялись от души. Да, не одни, а с подружками. И из академии магии, в том числе… Те рассказали им, через некоторое время, что хоть их "весёлый" дом и был первым, Ельмин обошёл потом ещё несколько заведений в округе. И нигде не сумел получить своё.
Это звучало приговором. Для магистра… Может быть, он ходил ещё куда-то, куда Нел и Айса не дотянулись, но, даже если и так, вряд-ли это помогло ему… Пусть он и был первостатейным мерзавцем, но ведь и мужчиной же. А психика у них, в этом смысле, хрупкая. Он потерял уверенность в себе. И это потянуло за собой массу проблем…
Ельмин совсем потух. Он лишился последней, по сути, отдушины, которая помогала ему оставаться в своём уме и хоть как-то смотреть, и не сойти при этом с ума, на мерзавца Элвина, который всегда задвигал его и недооценивал, и на смазливого выскочку Лавиля. Его Ельмин ненавидел сильнее всех.
Мерзкий эльфийский смесок имел в жизни всё то, что должен был иметь он, Ельмин. Занял его место, хотя, какой из него декан! Втёрся в доверие к королю. Продвигает свои дикие, бредовые идеи, как будто кому-то есть дело до подыхающих бедняков!
И бабы от него приходят в неописуемый восторг. Всё, до одной. Хотя, не все… Мерзкая девица, которая как-то сумела то-ли отравить его, то-ли ещё что-то, не смотрит на смеска с придыханием. Ни на кого не смотрит. Потому, наверное, они и бегают за ней.
Ему бы порадоваться, что с этой студенткой ничего Лавилю не светит, но и этого он не мог. Его больному мозгу казалось, что отказывая декану, девица отвергает и унижает всех мужчин скопом, а значит, и его тоже. От этого он ненавидел её ещё сильнее. И желал укротить.
Да! Он хотел растоптать мерзавку! Чтобы она униженно умоляла его, чтобы сломалась. Когда он представлял себе эту картину, то в голове плыло и мутилось от вожделения. Странно даже, почему он не мог ничего. Может быть потому, что те бабы, не она?