Исалина медленно приходила в себя. Новые ощущения теснились, перекатывались, заливали горячей волной лицо и наполняли негой каждую клеточку ее тела, но эти чувства следовало запереть на тысячу замков, нельзя, нельзя ей испытывать сильные эмоции, браслет и так обжигает руку от переполненной магии, того гляди и разрушится ее надежда на будущее. Лин без стеснения подняла глаза и взглянула в лицо Владиса лен Тирра и пусть он думает о ней что хочет, но она не будет закатывать истерику, как все эти комнатные барышни. Поцелуй был волшебным, но таким не нужным, хотя… чего уж скрывать от самой себя, в тайне Лин мечтала о поцелуях, как и все ее сверстницы. Мечтала найти мужчину из ее прошлого, который спас ее тогда, да много о чем мечтала, вот только судьба распорядилась иначе. Исалина окинула взглядом хмурое, обветренное лицо Владиса и помрачнела еще больше. Хоть и ненамного, но все же, северный князь был похож чертами лица и цветом волос на того, которого Исалина пыталась забыть столько лет. Грустно вздохнув Лин выдавила из себя слова, которые с огромным трудом проскальзывали по горлу, больно царапая его:
— Надеюсь мы больше не повторим эту ошибку. Сдавленно проговорила она. И бросив на князя полный отчаяния взгляд гордо развернулась и поспешила к себе.
Боль сжимала трепещущее сердце Лин, казалось она допустила какую-то огромную ошибку. Но вот какую? И будет ли шанс ее исправить в будущем?
Занятая разбором последствий сегодняшнего вечера Лин даже не представляла какие ждут ее перемены в ближайшем будущем…
Глава 8
Анура решила подловить Владиса у его покоев. Ей нетерпелось выяснить, что у него с этой грязной человечкой. Недалеко от его покоев располагалось окно, возле которого можно было удобно расположиться с книгой или наблюдать за фейерверком, который как раз сейчас устраивался на улице для невест.
Но не только Анура ждала князя севера.
Мин Вайлин поднялась по нужной лестнице и остановилась принюхиваясь, в воздухе отчетливо витал воздух еще одной женщины, и не просто женщины, оборотницы с сильным даром. Мин Вайлин помедлила, ссорится с этой волчицей ей не хотелось, собственная шкура была дороже, чем выигрыш у Кайори, и поэтому она начала спускаться обратно в зал.
Не дойдя до нужного зала Мин Вайлин увидела, как князь остановился, увидев Кайори, и та тут же склонилась перед ним в хорошо отрепетированном поклоне, прекрасно зная, какой заманчивый вид открылся мужчине, когда вырез платья чуть опустился, еще больше обнажая грудь.
Мин Вайлин скривилась от этого дешевого трюка, которому на их родине учили девиц древнейшей профессии, но тут же обнаружила свое присутствие…
Но не успела и ухом тронуть, как до нее донеслись обрывки фраз:
— … Думаю, это стоит того, чтобы обсудить наедине, — упрямо вздернув подбородок произнесла фа.
Вайлин тут же юркнула за стену удивленная такой странной настойчивостью дальней родственницы, да и вообще, всем ее поведением в целом. Нужно следовать за ними, может удасться еще кое-что узнать. Вайлин чарующе улыбнулась и неспешно, будто прогуливалась, пошла следом за князем и Кайори.
Стоило Лин переступить порог своих покоев, как кто-то постучал в двери. Оказалось это служанка принесла ей письмо, лежавшее на серебряном подносе. Быстро поблагодарив девушку, Исалина схватила письмо и тут же его распечатала. Наконец-то, хоть какие-то вести от тетушки! Что там с домом и с аптекой? И как добралась тетушка? На глаза Исалины даже слезинки пробились, пока она читала письмо тетушки и словно слышала ее мягкий, пронизанный добротой голос. Жаль… что оно было таким коротким, зато было, и Лин намеревалась спрятать его, а позже перечесть.
Аптека действительно пострадала, но не так, как того ожидали дамы из рода Гризель. Пожар имел место быть, но сгорела лишь та часть, которая была отведена под складское помещение, а все остальное сохранилось, благодаря защитным чарам, которые Исалина перед отъездом наложила на дом. Хоть здесь можно было больше не переживать. Но вот, что огорчало, так это то, что около аптеки, перед пожаром, видели странных мужчин в в форме королевских кавалеристов. Лин задумалась, уж не происки ли это мага и почему письмо от тети шло окольными путями? Тут по меньшей мере тринадцать штампов почтамта, а из этого следует, что письмо шло через дальние селения, зачем это Томаре?
А еще стоило подумать о том, как дальше вести себя с князем. Она только-только нащупала ниточку ведущую к его странному состоянию, которое проклятием можно было назвать с большой натяжкой. Там было что-то иное. Но он все испортил своим поцелуем. Или не испортил? Лин украдкой коснулась пальцами губ, но тут же отдернула руку. Нет надо вести себя так, будто ни чего этого не было. Ей нельзя любить. Око Зенгера не дремлет, а жить очень хочется. Лин боялась, что даже после этого волшебного поцелуя, который ей подарил князь, ее могут засечь, а значит могут пострадать и другие, особенно Владис лен Тирр. Горький вздох сорвался с губ Исалины, глаза вдруг защипало, и она поняла, что плачет. Вот только, что она оплакивает? Несбывшуюся любовь? Или горечь потери?