— И ты всё это время был один? Тебе пятьдесят семь. Двадцать лет был в браке. Даже если предположить, что ты женился лет в двадцать пять, то должен быть более десяти лет как свободен.
— Свободен, — с задумчивой улыбкой произнёс Климов и чуть помолчав, продолжил. — Она испугалась переезжать из России в Швейцарию.
— Тоже не любила? — нахмурилась Пятницкая.
— Она испугалась всё изменить, а потом стало поздно. Вышла замуж за другого и родила. Так тоже бывает.
— Как-то стало грустно, что захотелось вина ещё до прихода гостей.
— Ты же моя гостья? Значит уже можно. Пойду принесу. Красное?
— Да.
— Ты пока достань бокалы из серванта. Любые на твой вкус.
Зазвонил видеодомофон. Климов открыл дверь, ничего не спросив, и проследовал за вином на кухню.
— Как хорошо меня здесь встречают, с вином. Привет, дружище! — услышала Пятницкая мужской голос, который она знала. Но этого человека она никак не ожидала здесь увидеть, поэтому застыла у серванта, не решаясь брать третий бокал.
— Давай, я останусь у тебя сегодня, всё равно рано не разойдёмся. А завтра махнём с тобой кататься на лыжах. Я поэтому и приехал на две недели раньше. Посмотрел, снег-то ещё лежит в горах. И только на следующей недели грозят, что будет аномальное потепление. Что тут за брошюра? — спросил мужчина, садясь на диван. — Про какие-то модели мышления. — Перелистнул страницу. — Рассмотрены варианты физических теорий с отсутствием абсолютного времени и с наличием дополнительных миров. Н-да-а-а.
Пятницкая не выдержала и повернулась лицом к дивану, гремя тремя бокалами, взятыми в одну руку.
— Это мы со Стасом обсуждаем, — пояснил Климов. — Ты лучше познакомься, это Виктория, а это Иван, — начал он.
— Да ладно, — прервал его Михайлов. — Вика! Не ожидал, но рад невероятно.
Иван поднялся и пошёл обнимать Викторию.
— Как ты? Я по твоему совету почти выпал из московской жизни. Ты не звонила, значит все хорошо?
— Давай всё потом расскажу, мы тут решили с Ромой выпить вина. Начнём лучше с приятного.
— Добро.
***
Чтоб пригласить гостей на раклет, нужно было купить правильный сыр с одноимённым названием, пару банок корнишонов с маринованными луковками, и отварить мелкую картошку в мундире.
На середину кухонного стола Климов водрузил раклетницу: большой прямоугольный электрический гриль, который сверху и снизу плавил сыр на индивидуальных мини-сковородках. В правильный момент, который Виктория, как новичок, никак не могла уловить, чем забавляла остальных, нужно было быстро достать сковородочку, соскоблить с неё расплавившийся сыр на тарелку, где уже лежал гарнир: картошка, лук да маринованные огурчики, и спешно съесть всё это, пока сыр не затвердел. Можно было посыпать специями, только Вика и так не успевала. В итоге после второй сковородочки она решила передохнуть, выпить спокойно вина и понаблюдать за соседями, впитывая их мастерство.
Елизавета добавляла к гарниру кусочки белого хлеба, убирая лук, Иван и вовсе макал в плавленый сыр маленькие колбаски, найденные у Романа в холодильнике. А муж Лизы — Сергей, пил пиво, вместо вина. Алекс в это время видел второй дневной сон в коляске на открытой веранде под кухонным окном. Вечер начинался хорошо, раскрашивая закатными красками гладь озёра Леман.
— Как Вера? — спросила Лиза.
— Она прекрасно. Это я скучаю. Вера на ГОА. В очередном своём йога-ретрите. Вернётся через три недели. Кормилица наша, — засмеялся Иван. — Никогда бы не подумал, что преподавая йогу, можно нормально зарабатывать. А приезжайте к нам в конце апреля на недельку? Что скажешь, Сергей?
— Если начальник отпустит, — покивал муж Елизаветы.
— Ро-о-ом? — протянул Иван.
— Обсудим по датам. Не скажу навскидку. Есть вопросы, которые стоит решить до мая.
— Вы вместе работаете? — уточнила Пятницкая.
— Да, — одновременно подтвердили Сергей и Роман.
— А вы друг друга давно знаете? — обратилась Виктория уже к Ивану и Роману.
— Тебя ещё не было, — непривычно тепло сказал Михайлов. — Этот молодой да ранний физику мне преподавал.
— Не долго. Ваня быстро одумался, что физтех ему ни к чему. И переехал в Москву экономику изучать.
— Земляки мы. Оба из Новосиба. Сначала не ладили, а потом поговорили по-мужски и вот, до сих пор всё разговариваем порой. Давайте выпьем за дружбу! Как бы мы все ещё здесь собрались.
Под звон чокающихся бокалов проснулся Александр. Елизавета и Сергей ушли гулять с сыном, решив после не возвращаться. Остальные переместились в гостиную.
— Помнишь, мы обсуждали с тобой тему неслучайных случайностей? — обратился к Виктории Роман. Он как обычно сидел в своём кресле, а Вика на диване, с той же стороны, что и прежде. — Я знал Ивана и Елизавету. Ты их тоже знала. Так что наше знакомство вполне закономерно.
— Но при этом наша встреча с Ваней — чистая случайность. Мы познакомились в кинотеатре. Могли и не познакомится. Я тогда ещё была с мужем.
— Если мы не видим и не ощущаем силы притяжения, не значит, что её нет. Я вполне допускаю наличие сил, которые люди для себя ещё не открыли. Ты знала, что математические системы с хаотическим поведением являются детерминированными, то есть подчиняются некоторому строгому закону, и в этом смысле, являются упорядоченными. При этом когда мы что-то вычисляем, мы же используем параметр с некой точностью, и чем больше и сложнее вычисления, тем больше погрешность. Поэтому мы и получаем хаотические явления, ведь для нас хаос — это то, что мы не можем просчитать.
— То есть как ещё была с мужем? — вдруг опомнился Михайлов. — Не понял твою формулировку. Вы расстались?
— Он трагически погиб больше двух лет назад.
Михайлов отставил бокал и откашлялся. Его взгляд испепелял Вику.
— Вас оставить вдвоём? — тактично спросил Климов.
— Нет. Мы лучше прогуляемся по берегу. Мне нужно подышать свежим воздухом. А Виктория составит мне компанию.
— Вик, дать тебе куртку потеплее? Вечером будет холодно у воды.
— Да, Ром, и шапку можно.
— Вань, это же она? — вдруг в дверях спросил Климов.
— Она, — сухо бросил Михайлов и вышел.
— Не, друзья, я так не играю. Почему вдруг я — это она. Мне кто-нибудь объяснит?
Но Климов лишь в задумчивости пошёл наверх, а Михайлов вышел, так что Пятницкой уже ничего не оставалось, как догонять Ивана.
***
— Ты чего молчишь?
— Дышу воздухом.
— Я уже начала замерзать.
— Не придумывай. У тебя куртка тёплая.
— И короткая. Пойдём обратно.
— Твой муж умер. Что ещё произошло, пока мы не общались? — вдруг остановившись, спросил Иван, стараясь не смотреть на Викторию. Он спустился с бетонной дорожки на небольшой песчаный берег внизу. По ходу подобрал горсть камней и начал бросать их в озеро.
— Я ушла из банка. Сейчас без работы. Потеряла дар. Вроде всё.
Михайлов набрал ещё горсть камней.
— Ты снова молчишь.
— Считаю выдохи, чтоб не ругаться матом.
— Пойдём, посчитаешь в доме.
— Хочешь прилюдной порки?
— Хочу, чтоб ты по-дружески принял эту информацию и всё.
— А я друг?
— Чувствую подвох в вопросе.
— Если я друг. Почему ты мне не позвонила. Я никогда не обладал даром предвидения. Откуда я мог знать, что у тебя случилось? Не звонишь, не пишешь, значит всё хорошо.
Теперь замолчала Вика. Михайлов был прав. Это она закрылась в своём горе и отвернулась от друзей. От Маши тоже.
— Мы с Романом можем годами не переписываться и не созваниваться, но если что-что происходит, то мы обязательно на связи. Для меня это дружба. А не поздравлять друга с праздниками.
— Извини, — тихо ответила Вика, похлопав Ивана по плечу, набрала тоже горсть камней и начала бросать их в Леман.
— Теперь понятно, почему ты седая. А почему с работы ушла?
— Как-то однажды проснулась и поняла, что всё, больше ничего не могу. Поначалу наоборот, бралась за все проекты, за любые дела, чтоб не думать о Викторе. В выходные выходила на работу. А когда закрыла ипотеку, что-что резко внутри изменилось. Я потеряла смысл. Чувствовала себя совсем чужой среди коллег. Ушла. Через пару месяцев поняла, что совершила ошибку. Стало совсем невыносимо от самой себя и от мыслей о Викторе.