Молитва
Под этим, конечно, понимается не бесконечная декламация нормативных готовых молитв (Мф. 6:7), а то, что «до́лжно всегда молиться» (Лк. 18:1), «непрестанная молитва» (греч. – adaleiptos) по Павлу (1 Фес. 5:17), его мысленное обращение к Богу во «всяком прошении» в быту (Еф. 6:18), «представление Бога в практической жизни»[429], в котором упражнялся французский кармелит, брат Лаврентий (Николя Эрманн; 1610–1691) на протяжении всей своей жизни, и которого требовал протестантский мистик Герхард Терстеген (1697–1769) в Вуппертале: «Наше благочестие и набожность мы должны брать с собою на кухню, на пашню и всюду, где каждый занимается своим делом. Мы должны и обязаны служить Богу во всех местах и во всех делах».
Негритянскому гению, доктору Джорджу Вашингтону Карверу (1864–1943) во время его каждодневных бесед ранним утром в лесу со своим «дорогим Творцом» (Мк. 1:35; Прит 4. 8:17) открылись тайны арахиса[430], батата[431], утраченной древнеегипетской стойкой и особенно сочной краски[432]. Такое «привлечение» Бога к нашим земным делам должно происходить простыми словами. Праведный кюре из Арса Жан-Баптист Мари Вианней (1786–1859) как итог своего жизненного опыта оставил после себя изречение: «Верить – значит говорить с Богом как с человеком»[433].
Пост
а) Ограничение питания.
Под этим надо понимать не только временный отказ от еды (Исх. 34:38; 2 Цар. 19:8; Мф. 4:2), на терапевтических (лечебное голодание), педагогических (укрепление воли) и психических (одухотворение) эффектах которого мы здесь останавливаться не будем.
б) Отречение от жизненных благ цивилизации.
Кроме того, в первую очередь можно подумать об отказе от вещей, которые не являются жизненно необходимыми. Сегодня в отречении от жизненных благ цивилизации справедливо усматривают «единственный путь, которым может пойти человек, если не хочет окончательно стать рабом потребительской цивилизации»[434]. Выражаясь словами Парацельса, людям грозит опасность погрязнуть в вещах (равно как и в делах), превратиться в обслугу (!) своих вещей, и эта опасность потенциально существовала уже для первого человека. Жизнь опасна не только для тела, но и для души: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» – спрашивает Христос (Мк. 8:36) и поэтому предостерегает от переоценки материальных благ (Мф. 6:25); Павел требует от людей ограничиваться жизненно необходимым (1 Тим. 6:6–8); Лао-Цзы знает, как вещи могут овладеть их хозяином (в крайнем случае на всю его жизнь)[435]. Итог подводит Гарсия Лорка: «Чем меньше вещей на Земле считаешь важными, тем ближе подходишь к действительно важным вещам».
в) Вербальный пост.
Столь же важен вербальный пост, экономия каждого ненужного (и еще более бесполезного) слова, но благодаря самообладанию, а не по причине инертности. Дело не только в том, что молчание благоразумно, – сознательный вербальный аскетизм укрепляет волю, углубляет мысли и, говоря словами Матиаса (см. прим. 330), увеличивает их «проникающую силу». Наверное, Шопенгауэр философски обосновал бы последнее так: воля к жизни, которая чувствует себя стесненной на грубом материальном уровне или даже ощущает угрозу своему существованию вследствие воздержания от массивных воздействий (в данном случае от произнесения слов), благодаря своей метафизической идентичности создает себе компенсацию на тонком уровне[436].
На метафизическую подоплеку значения слова устрашающим образом (Мф. 36) указало само Слово[437] (Ин. 1:14).
Молчание как дисциплина по праву принадлежит к основополагающим предписаниям настоящих оккультных тайных союзов и некоторых монашеских орденов, например траппистов.
Терапия молчанием
Для лечения определенных болезней или, по крайней мере, для улучшения состояния здоровья уже давно пропагандировалась терапия молчанием – начиная с Генриха Юргенса[438], продолжая Хоссейном Каземзаде Ираншером[439] и заканчивая доктором медицины Бэтти Фишер (Филадельфия).
Современная медицина исходит из следующих фактов: человек много говорит не потому, что нервничает, а наоборот, как раз из-за этой речевой дефляции он и становится нервным! Для такой патологической пустой траты слов греческий врач, доктор медицины Ари Цагалос подобрал емкое название логодиарея. Известный психолог, доктор Герт Михаэль выступает за проведение «дней молчания»[440].
429
431
432
433
435
437
Подразумевается знаменитое вступление к Евангелию от Иоанна, в котором Слово («В начале было Слово») отождествляется с Христом. – Прим. ред.
439