Несколько лет назад мне выпала большая честь принимать у себя в Лос-Анджелесе в качестве гостя покойного Хостина Клаха, выдающегося навахского целителя и рисовальщика на песке. Он собственноручно нарисовал для меня двадцать шесть узоров песочной живописи на больших листах картона и через переводчика описал символы, объясняя их значение. Он рассказал, что в его целительской деятельности ему приходилось делать достаточно большие рисунки на песке, чтобы больной мог сесть или его можно было положить на них, что является частью шаманских ритуалов. Хостин Клах, благородный индеец с лицом мудреца и манерами ученого, со всей искренностью сообщил, что, как только церемония заканчивалась, пациент поправлялся.
Благодаря огромному уважению, которым Лоренцо Юбель пользовался среди навахо, ему позволили снять на кинопленку всю ритуальную церемонию исцеления индейцев-навахо. Фильм, сделанный около пятнадцати лет тому назад, никогда не демонстрировался для широкой публики, но мне посчастливилось присутствовать на специальном показе в Лаборатории антропологии в Санта-Фе, штат Нью-Мексико. Мисс Мэри К. Уилрайт, крупный специалист в области индейских культов, произнесла вступительное слово и сделала несколько подходящих к случаю комментариев.
Картина, явившаяся полным откровением, показывает важность церемоний исцеления в жизни навахо. В фильме главный шаман — калека, видимо, перенесший полиомиелит, в результате которого он лишился способности ходить. Этого человека, известного как «Ползун», привезли издалека для совершения ритуалов. При близком рассмотрении по лицу этого святого человека угадывалась тонко чувствующая натура, и в его взгляде сквозило глубокое духовное понимание. Он почти не пользовался атрибутами шамана, а для завоевания доверия пациентов полагался главным образом на силу своей личности.
Еще несколько известных шаманов ассистировали Ползуну в церемонии исцеления, которая длилась девять дней. Остальные были заняты подготовкой огромной картины на песке, являвшейся главным компонентом ритуала. Мисс Уилрайт заметила, что большинство шаманов очень бедны, ответив таким образом на часто раздающееся в их адрес обвинение в проведении ритуалов ради выгоды. Посмотрев этот замечательный фильм, нельзя не прийти к твердому убеждению, что все участники церемонии были совершенно искренни и не имели никаких скрытых мотивов.
В недавно вышедшей книге «Рисунки на песке в обрядовом охотничьем пении навахо» автор воздает должное навахским жрецам-целителям в следующих выражениях: «Моего знакомства со многими шаманами, их просветленных лиц, убежденности, с которой они говорят о своей вере, вполне достаточно, чтобы убедить меня в искренности их служения… Неоспоримо и то, что, когда одним из них овладевает внутренний разлад или болезнь, он вверяет себя — независимо от собственных сил и способностей — попечениям своих собратьев — Певцов-заклинателей, всей душой веря в то, что только они могут оказать ему помощь».
Если жрец-шаман, как многие хотели бы заставить нас думать, — это человек, который всего лишь устраивает представление ради собственной славы или в надежде получить какое-то вознаграждение, то он наверняка не стал бы доверять свою жизнь себе подобным. Хорошо известно, что уважаемый современный врач, заболев, часто оказывается плохим пациентом. Не потому ли, что он слишком хорошо разбирается в своих симптомах? Или, может быть, потому, что слишком хорошо знает своих коллег? Шаману не знакомы подобные колебания; он переносил лечение с абсолютной верой, потому что в нем заключена мудрость его народа, дарованная в глубокой древности богами племени.
У некоторых племен дакота бытует интересное и в высшей степени странное представление о происхождении их шаманов. До рождения в материальном мире эти жрецы появляются на свет и живут жизнью разумного существа в виде «летучих семян», похожих на семена чертополоха. Эти семена разносятся по всему невидимому миру духов четырьмя священными ветрами, пока наконец не попадают в обиталище одной из групп богов. Там эти духи в образе семян получают наставления в магии и медицине и их учат также песнопениям, организации праздников, танцам и обрядам жертвоприношения. Все это происходит в процессе «видения» семенами богов «во сне».
Закончив обучение у одного клана божеств, духи-семена летят дальше к другому, и так продолжается до тех пор, пока они не овладеют всеми небесными знаниями. Достигнув совершенства в мудрости, эти летучие семена отправляются в великое путешествие по всей земле, внимательно подмечая характерные особенности и обычаи всех племен. Так жрец-дух выбирает, где ему родиться, а приняв соответствующее решение, он входит в женщину, готовящуюся стать матерью, и через положенный срок рождается в образе человеческого детеныша.