Кто смеет утверждать, что на эту мольбу нет ответа?
Разве Великая Мать, которая направляет птиц и животных и учит их заботиться о потомстве и строить простые гнезда, норы и логова на свой лад, разве она останется равнодушной к нуждам благороднейшего из ее созданий? Продолжит ли мир свое величественное движение в гармонии сфер, когда старый человек, застывший в благоговейном ожидании у костра бдения, прислушивается к голосу своего Бога?
Приходилось ли скептику выжидать и ничего не есть семь дней в дикой местности, пока слабый ветерок колыхнет перышки на его молитвенных палочках? Искал ли когда-нибудь его современник — белый человек — свой путь в жизни в смиренном ожидании, излив любовь и преданность сердца воздушному простору, стынущему в предрассветной мгле? Если нет, то у него нет никакого права заявлять, что молитва индейца останется без ответа, потому что он об этом ничего не знает.
Именно в эти долгие часы безмолвного общения шаман слышит голоса духов, ощущает присутствие в воздухе божественных сил, пронизывающих его тело, его посещают видения, руководящие его действиями, и он обретает силу, необходимую, чтобы вести за собой народ согласно воле Старцев, сидящих в Радужном Небесном Вигваме, чьи голоса слетают вниз по дороге духов — Млечному Пути.
Тут жрец узнает тайны души и ее возможности и совершенствует мистическое зрение, позволяющее ему видеть духов, которые носятся в небесном пространстве, как летучие семена чертополоха. Старик, охваченный восторгом, чувствует, что медленно покидает свое тело и ноги сами несут его вверх по тропе звезд, которая ведет к Великому Шаманскому Вигваму, где собрались на совет духи-маниту, покуривая длинные трубки.
Мы не можем делать то, что делают эти старые жрецы, потому что у нас нет той веры, которая есть у наивного индейского мистика. Но имеем ли мы право отрицать его способности только потому, что у нас другой образ жизни, уведший нас далеко от тропинки, которая ведет к холму бдений?
У нас есть религия, но она не тверда в наших сердцах, а наши священники не шли путем древних богов. Наш привычный уклад жизни — это уклад жизни, раздираемой противоречиями, конфликт убеждений, множество дорог, извивающихся в невообразимой путанице. Но индейский шаман не сбился с той неприметной тропинки, что ведет к высокому месту, он взбирался по ней множество раз, а на вершине его молитвенного холма слышны голоса и приходят видения — руководство духов его народа.
С точки зрения метафизика, если бы не было мистерий Эскулапа, не появился бы и Гиппократ. Он принес клятвы перед алтарем Эскулапа и стал врачом-жрецом. Его методы врачевания явились своего рода прецедентом, полностью изменившим ход медицинской мысли, однако врачу-материалисту не следует забывать, что Отец медицины до конца своих дней оставался жрецом, а местом, где начинались его обучение и глубокие исследования, принесшие ему вечную благодарность человечества, был храм бога-исцелителя.
ГРЕЧЕСКИЙ КУЛЬТ ЦЕЛИТЕЛЬСТВА ЭСКУЛАПА — ГИППОКРАТА
Греческий культ целительства Эскулапа, чрезвычайно важный для людей с метафизическим складом ума, заслуживает самого тщательного изучения. Большинство современных авторов упоминают о нем в связи с историей искусства врачевания, и лишь немногие посвящают, да и то не более двенадцати строк, небезызвестному и в своем роде выдающемуся обществу врачей-жрецов. Подобное отсутствие интереса со стороны ученых авторов, несомненно, объясняется их отношением к тем чудодейственным средствам, которыми в то время пользовались при лечении всех болезней. В ходе спокойного обсуждения давних методов лечения с намерением установить, было ли излечение больных результатом массового обмана или действия животного магнетизма, похоже, мало кому приходило в голову, что в основе этих чудесных исцелений лежало то, что греки называли божественным средством от людских болезней.
Первым упоминаемым в истории целителем из жрецов был египетский врач Имхотеп. Этот влиятельный человек оставил после себя множество афоризмов и мудрых высказываний о болезнях и здоровье, а после смерти был возвеличен до положения полубога. В его честь строились храмы, которые обслуживали жрецы, сохранявшие для будущих поколений рецепты лечебных средств и магические формулы, дарованные миру Имхотепом. При «Домах Имхотепа» открывались медицинские школы и содержались клиники для лечения больных.