Я удивленно уставился на девчонку.
— Человек… Стоп, там уже месяц живет человек!? Хули ты молчала!? — ошарашенно крикнул я.
Девушка немного стушевалась и обернувшись на толкучку позади себя, произнесла:
— Ну… Я просто не успела… Ты же так быстро убежал! Между прочим, даже не попрощался! — журналистка с укором посмотрела на меня.
Ну охренеть теперь! Твою мать, почему она раньше не сказала!? Все про какую–то муру выспрашивала, а такую новость утаила!
— Когда… Во сколько поезд короче!? — буркнул я, вставая с лилипутского стула и подхватывая вещмешок с автоматом двинулся к выходу.
— Через полчаса… Так что придется бежать! — весело ответила девчонка и обогнав меня устремилась к выходу.
Бежать? Тьфу, ненавижу бегать, тем более с вещмешком. А ведь если бы она раньше сказала…
— Кто последний, тот и платит за билеты! — задорно крикнула Бэйри выбегая в дверь.
— Ну охренеть теперь… — прошептал я, нехотя ускоряясь.
Если в этой Сраной Мяте, уже целый месяц живет человек… Черт, я просто обязан, как минимум переговорить с ним или может с ней? Хм, а было бы здорово, если с «ней».
Глава 30
— Етить, колотить! — выругался я, отряхивая свой берец, от кучи свежего дерьма.
И какая скотина, догадалась насрать прямо на тропинке!? Везет мне, аж слов нет… Вернее — есть, но все матерные.
— Эй, ну ты идешь!? — окликнула меня Бэйри.
Блин, почему она всё время так спешит? Мало того что в поезде весь день мозги полоскала, так еще сейчас чуть–ли не бежать заставляет. Я уже начинаю жалеть, что согласился приехать сюда.
Пока мы ждали ночной поезд, Бэйри вытрахала мне всю голову, насчет разного рода пьянок. Мол, не дело это, для древнейшего существа, участвовать в таких мероприятиях. Статус обязывает и все такое.
Ну охренеть теперь! Древнейшее существо! И как ей только такое в голову взбрело?
Хотя, в каком–то смысле она права. Я ведь и вправду родился задолго до всех этих принцесс, и им подобных, да и бойцы мои, помладше меня будут. Что–то я об этом и не задумывался. Блин, не особо я не тяну на древнейшее существо, они вроде–бы должны быть мудрыми и всё такое. А хрен с ним, пускай думает что хочет…
Бэйри всю ночь мешала мне спать, задавая свои тупые вопросы.
— А как ты попал сюда? Каким образом вы собираетесь продолжать свой род? Это правда что вы размножаетесь делением? — и тому подобное.
В общем, до места я добрался в очень хорошем настроении… В таком хорошем, что мне хотелось придушить эту гребанную журналистку и украсить ее кишками все деревья!
Место назначения, оказалось каким–то полустанком, возле леса. Я уже думал что ошибся, но нет, это и была наша остановка. Нет, ну нахрена в чистом поле делать полустанок? В какой колхоз меня притащили?
Не успел я закурить, как рыжая чуть–ли не насильно потащила меня в сторону леса. Мол до этой «Чистой мяты» еще пешком топать надо. Из той кучи бреда, что журналистка рассказывала мне по дороге, я понял очень немногое.
Главное, то что гребанная деревня, находится у черта на куличиках, сюда толком никто даже не ходит. Чем же они тут занимаются и откуда посреди леса берут жратву, я тоже не понял… Население здесь, хрен–да–нихрена, человек пятнадцать не больше… Тьфу, то есть кошатин!
Как сюда могло занести человека, идей у меня не было. Но расположение этой деревушки хотя бы объясняет почему я о нем до сих пор не слышал.
Или о ней…
Черт, почему каждый раз когда я думаю о бабах, в голову лезут мысли о Сивире?! Я точно ненормальный. Из задумчивости меня вырвал хлюпающий звук. Видимо я опять во что–то наступил. Не к добру это всё…
Бэйри всю дорогу поторапливала меня. Я лишь молча терпел, но чувствовал, еще немного, и одной журналисткой на свете станет меньше.
Лес оказался очень густой, но до зарослей возле Кентервилля, явно не дотягивал. И слава комбригу! Надеюсь сороконожек здесь не водится. Очень, блин, надеюсь!
Впрочем, девчушку совсем не пугало возможное нападение, кажется она даже не задумывалась над этим. Ну никакого чувства самосохранения, настоящая журналистка! Ети, её за ногу…
Примерно через пару часов блужданий по лесу, я наконец решился спросить:
— Ты вообще знаешь куда идти!? — крикнул в спину идущей малявке.
Та даже ухом не повела…
— Неа! Но это не важно, у меня нюх на такие дела!
Отлично! И где мы сейчас!? Твою мать, вот только заблудиться с этой полоумной мне не хватало. Я же её точно замочу и сожру нахрен с голодухи! Или просто так.
Я уже хотел высказать этой засранке, всё что думаю о её обонянии, и что ей следует понюхать, но не успел.