Так в одном седьмом классе гимназии оказались Стася Алябьева (именно Стася, а не Настя, а уж почему — это одной ей известно) — «коренная гимназистка», практически сирота при живых продвинутых интеллигентных родителях, — и Аня Сильвестрова, полная пролетарка, родители пьют, брата убили… в общем, чернуха. Однако же девочки вдруг вцепились друг в дружку и не отпускали захват до сих пор, и не дай бог было какому-то дураку сказать сальность… Кто-то пробовал, ну и кто вспомнит его имя?
Надо, конечно, сказать спасибо и физруку Валерию Михайловичу, который — кровь из носа — вёл городскую биатлонную секцию. Зимой на лыжах, летом на лыжероллерах. В секцию ходило человек сорок ребят и девушек, и половина из них имели юношеские разряды, человек пять — вторые и третьи взрослые, а Стася с Аней были реальными кэмээсами и вообще надеждой Тугарина, можно сказать, — и если к сочинской Олимпиаде они не успевали по объективным причинам, то на следующей просто обязаны были добыть для родного города золото и серебро. Ну, или два золота… или четыре…
Аня лучше бегала, Стася лучше стреляла. А чего не стрелять, если дома имеется и неплохая пневматика — «мурка» и «диана», и две, в общем-то, нелегальных мелкашки «Би-7», которые Стася, не будучи полной дурой, тщательно таила от друзей и знакомых, полагая, что в этой жизни всё может пригодиться; винтовки когда-то по-тихому заныкал её отец, довольно известный в молодости спортсмен. Единственная, кто знал о их наличии, была Аня — поскольку доставала для них патроны.
Патроны она доставала у Артура.
Артур был другом детства её старшего брата Вити. Очень похоже, что с Артуром у Виктора были какие-то совместные дела в конце «славных девяностых», когда чего только не делалось. Обстоятельства смерти Вити так и остались туманны, его убили то ли менты-оборотни, то ли наркодельцы. Аня полагала, что имел место и какой-то косяк со стороны Артура, потому что такой сильный и длительный комплекс вины не может не иметь за собой косяка. Но ничего доискиваться она не стала — может быть, потому, что в Артура по младости лет влюбилась беспамятно, а он этой любовью не воспользовался, оставшись старшим и мудрым опекуном, братом, хранителем. Кстати, именно он настоял на переходе Ани в гимназию…
Некоторое время третьей у них была Стелла Кибовская, правнучка академика Кибовского; он когда-то руководил проектом глубокой космической разведки, в рамках которого в Тугарине и построили радиотелескоп. После того, как проект накрылся медным тазом, характер академика сильно испортился — испортился до такой степени, что сын его, сам без пяти минут доктор физико-математических наук, так и остался в Тугарине — директором Дома пионеров; было здесь тогда такое гнездо прогресса; хорошим семейным якорем, конечно, стала его жена, главный инженер электросетей, прекрасная женщина; я их обоих хорошо знал. И вот их внучка… ну, внучка, да. Рыжая. С богатой личной жизнью. Какое-то время они походили втроём, три мушкетёрши, однако потом Стелла отдрейфовала в сторону, сохраняя с подругами, впрочем, нормальные отношения. Просто личная жизнь заела, бывает.
Парни, как я уже говорил, из школы в школу не кочевали. Женька выделял в классе ту троицу, о которой я упоминал, рассказывая о Глебе: Володю Карпова, Кирилла Прохорова и Дениса «Суслика» Радько. Это был крепко сбитый экипаж. Власть Карпова была абсолютной, но при этом он не был самодуром, и если ему возражали, не пылил. Он в этом был здорово похож на своего отца, старшего механика автобазы: тот тоже предпочитал сначала послушать коллектив, а уж потом сделать по-своему. Механика Карпова уважали. Я думаю, Карпов-сын подражал ему — может быть, даже и осознанно… Кирилл, на мой поверхностный взгляд, был человеком пустоватым и без этого самого стержня. С умом у него всё было более или менее в порядке, а вот характер не задался. Отец был средней руки барыга (недоучившийся юрист пошёл в челночники, потом вырос до оптового поставщика турецкой одежды и обуви), мать — занимала невысокий технический пост в администрации (советник по озеленению или что-то в этом роде; забыл); ребёнка они разбаловали, а воспитать забыли. Есть у меня толстое подозрение, что если бы не Карпов-сын, то Кирилл уже сидел бы по какой-нибудь бессмысленной хулиганке. А так… пока проносило. Суслик был сыном мента, и этим всё сказано. При том что старший Радько отнюдь не был образцовым представителем своей профессии, а младший рос наблюдательным.
Стоит помянуть ещё семиклассника Славу Сисина, двоюродного брата Стелы. Интересный мальчик. Очень интересный мальчик. Я начал было к нему присматриваться, но по-настоящему присмотреться не успел — всё заверте…