— Урахара-сан, Айзен, вы же знаете, что я не причиню вам вреда. Я хочу вам помочь. Позвольте же.
Ладони всё же достали до их лица, начав ощупывать намордник. Спустя невыносимо долгую минуту, раздался щелчок, и они ощутили, что стало легче дышать. С них сняли эту проклятую маску.
— Он странный.
— Он помогает нам.
— Возможно, он действительно не чужой…
— Так ведь легче, да?
Им улыбнулись. Они впервые видели чужую улыбку, что не несла в себе злобы. Только… светлую радость и какую-то затаённую грусть.
— Теперь ваши руки… Вы меня вообще не понимаете?
Против его слов, они вполне смогли повернуться так, чтобы положить на чужие колени скованную верхнюю пару рук. Они понимали, пускай и с задержкой. Они, впервые, хотели понимать.
Он освободил их руки, а потом и ноги. Снял оковы с крыльев, позволив расправить их. Он не боялся их, словно был полностью уверен, что ему не навредят. Словно не знал о горах трупов, что они оставили.
Они положили свою ладонь на его плечо. Он даже не вздрогнул. На них лишь вопросительно посмотрели, ожидая следующих действий.
— Нельзя так доверять. Он глуп?
— Он верит нам.
— Больше, чем чужим.
— Что будем делать?
Он отвернулся от них и пошёл. Просто направился вперёд, не оглядываясь. Они почти ощутили возмущение и какую-то детскую обиду. Он вытащил их из той комнаты, снял оковы, а теперь просто бросил? Но рыжий обернулся к ним с усталым выражением лица.
— Вы идёте? Или продолжите кошмарить Уэко? Я знаю хорошее место, чтобы отдохнуть.
И они пошли. Крылья ворочились по песку, оставляя борозды, но их тело слишком измучено, чтобы поднять их. Они ощущали усталость, но, скорее, в большей степени моральную. Нижняя пара глаз закрылась, и нижняя пара рук безвольно упала.
— Мы отдохнём.
— Мы продолжим идти.
Ичиго посмотрел через плечо, но встретился взглядом лишь с верхней парой глаз с фиолетовыми зрачками. Они смотрели на него с большим недоверием, чем нижняя, даже верхняя пара рук была напряжена.
— Айзен, это ведь ты? Я уверен, что это ты.
Из глотки существа вырвалось недовольное рычание. Ичиго на мгновение задумался.
— Тебе-вам я не нравлюсь. А ему-вам нет? — существо вопросительно рыкнуло. — Ну, я знаю, что вас двое, но при этом вы одно. Потому… думаю, так правильней обращаться к вам. Или нет?
— Мы… я? Я-мы. Он-мы. Ты-мы…
— Я-мы не против. Это… действительно удобно.
— А он? Он тоже мы?
— Он не с нами… Он не мы.
— Но есть мы, а есть чужие. Он не чужой. Значит, он мы.
— Он не с нами.
— Посмотрим.
Через некоторое время Ичиго наблюдал, как верхняя пара рук упала по швам, как и верхняя пара глаз сонно закрылась. Их сменили нижние пары рук и глаз, что с интересом взглянули вокруг и чуть более дружелюбно посмотрели на него.
— Урахара-сан, с возвращением. Выспались?
Ладонь существа неожиданно легла ему на голову, но не с целью оторвать её. Они растрепали эти мягкие волосы, такие знакомые и привычные, и совсем не раздражающие, стоило только привыкнуть. Ему-им не хотелось причинять боль впервые за всё время их слияния. Ичиго какое-то время смотрел, вскинув брови, а после прыснул.
— Айзен не обидится на то, что вы делаете общим телом? Он, кажется, меня сейчас очень не любит.
— Неправда. Просто… мне-нам нужно больше времени, чтобы привыкнуть…
— Ты-мы не помним его. Это нормально. Я-мы ощущаю что-то знакомое от него.
— Я-мы помним его! Лучше, чем ты-мы. Но… всё равно, мне-нам непривычно.
Верхняя пара глаз резко открылась, и фиолетовые зрачки сосредоточились на нём, но прежде, чем Ичиго успел что-то сказать, правая верхняя рука приземлилась ему на голову, рядом с другой. Куросаки пришлось некоторое время терпеть то, что ему пытались отодрать скальп под маскировкой поглаживаний. Пришла мимолётная мысль, что они могут воспринимать его питомцем, раз до сих пор не нападали, а весьма спокойно шли за ним.
— Ладно, я понял, понял, не надо издеваться над моими волосами. Мы почти на месте.
Это был белый замок, остро царапнувший их сознание. Он был разрушен наполовину и, отчего-то, внутри разлилась горечь. Когда они вошли, эта горечь стала сильнее.
— Мы… Он был нашим.
— В большей степени он принадлежал тебе-нам. У меня-нас смутное чувство. Твоё-наше ярче.
— Безопасно?
— Он говорит, что мы сможем отдохнуть.
Они остановились в одной из комнат, менее разрушенной. В углу были накиданы подушки и одеяла, образовывая нечто, напоминающее гнездо, у другой стены валялись пустые сумки. На этот раз они ощутили печаль, взглянув на рыжего своего-чужого, что подошёл к сумкам. Он присел, что-то ища внутри.
— Он бежал из-за нас?
— Он бросил всё ради нас.
— Почему?
— Почему?
— Почему?
Ичиго вздрогнул от звука двойного голоса. Он взглянул через плечо с видимым изумлением на них.
— Вы говорите?! А… Почему, да… Ну… — он вернулся к поискам. — Потому что я против решения вашего заточения? То есть, Айзен своё уже заплатил, я так считаю, тем более, он помог нам с Яхве. А Урахара-сан вообще был ни в чём не виноват. Его и раньше осудили ни за что, и сейчас вновь хотели просто…
Куросаки вздохнул, останавливаясь. Он молча забросил внутрь видимо уже нерабочий предмет, что открыл гарганту и перенёс их в Уэко.
— Это мерзко. Вы ведь не виноваты в том, что случилось. Да, у вас есть проблемы, но это не повод избавляться от вас! Они даже не захотели помочь вам разделиться, — они ощутили злость от этих слов. — Просто… сразу заточить подальше. Но вы ведь всё понимаете. Вы не животное. Я не хотел бы такого исхода для вас… Поэтому, мы уйдём далеко-далеко в Уэко. Пустыня бесконечная, найдём куда уйти, я думаю…
— Мы… уйдём.