Я бросил Кайла Крейга и подошел к одному из докторов в белых халатах из университета Дьюк, стоявших рядом с машиной «Скорой помощи». То и дело мелькали вспышки фотокамер. Криминалисты делали «памятные» снимки, сотни снимков места преступления.
– Можно мне поехать с ней?
Доктор грустно покачал головой.
– Нет, сэр, – сказал он, и голос его звучал как при замедленной съемке. – Нет, сэр. В машине могут ехать только члены семьи. Простите, доктор Кросс.
– Сегодня я и есть член ее семьи, – сказал я и, не глядя на него, взобрался в машину сзади. Он не пытался меня остановить. Да и не смог бы.
У меня все тело онемело. Кейт лежала посреди кучи контрольных и реанимационных приборов в тесном помещении санитарной машины. Я боялся, что она умерла, пока я залезал в машину или когда ее выносили из дома.
Я сел с ней рядом и бережно взял в руку самые кончики ее пальцев.
– Это я, Алекс. Я с тобой, – шепнул я ей. – Держись. Ты ведь такая сильная. Вот и теперь держись.
Тот самый врач, который не пускал меня в машину, теперь сел рядом. Он был обязан сообщить мне правила, но не собирался настаивать на их соблюдении. На табличке у него на груди значилось: «Доктор Б. Стрингер, университет Дьюк, бригада „Скорой помощи“. Я был его крупным должником теперь.
– Вы не могли бы мне сказать, какие у Кейт шансы? – спросил я, как только машина плавно тронулась с места, покидая это прибежище ночных кошмаров – Чепел-Хилл.
– Боюсь, на этот вопрос трудно ответить. Чудо уже то, что она до сих пор жива, – объяснил он тихо и вежливо. – Множественные ушибы, переломы, некоторые открытые. Сломаны обе скулы. Возможно, растяжение шейных позвонков. Она, вероятно, прикинулась мертвой. Хватило присутствия духа перехитрить его.
Лицо Кейт было все порезано и распухло. Почти совсем неузнаваемо. И я понимал, что так же обстоит дело с ее телом. Я осторожно прижался щекой к руке Кейт, а машина неслась вперед, к Медицинскому центру Дьюк. У нее хватило присутствия духа перехитрить его? Да, духа у Кейт, конечно, хватало, и все же я не представлял себе, как это могло быть.
Теперь мне не давала покоя другая мысль. Она поразила меня еще около дома. Мне показалось, я понял, что было не так в спальне Кейт.
Уилл Рудольф там был, не так ли? Джентльмен-Ловелас явился туда и напал на Кейт. Наверняка это был он. Стиль его. Грубое, выходящее за все рамки насилие. Ярость.
Признаков присутствия Казановы практически не ощущалось. Никакой эстетики. И все-таки такое страшное насилие… Их было двое. Два чудовища объединились в одно целое. Может быть, Рудольф ненавидел Кейт, потому что ее любил Казанова? Может быть, в его извращенном сознании родилась мысль, что она встает между ними? Или они оставили Кейт в живых намеренно, чтобы она до конца своих дней вела растительное существование калеки?
Так, значит, они теперь работают на пару. И поймать, остановить надо обоих.
Глава 97
ФБР и даремская полиция решили на следующий день, прямо с утра, вызвать доктора Вика Сакса на допрос. Серьезное решение, ключевое во всем деле.
Действовать надо было осторожно и умело, поэтому пригласили из Виргинии специального следователя. Он числился в списках ФБР как профессионал высшего класса, и звали его Джеймс Хикин. Сакса он продержал на допросе все утро.
Мы с Кайлом Крейгом и следователями Ником Раскином и Дэйви Сайксом наблюдали за допросом по монитору в даремском полицейском управлении. Я чувствовал себя словно изголодавшийся бродяга, прижавшийся носом к окну дорогого ресторана. Но в ресторане том еды не подавали.
Следователь ФБР дело свое знал туго, вел допрос чрезвычайно терпеливо и искусно, как блестящий адвокат. Но Вик Сакс ни в чем ему не уступал. На пулеметную очередь вопросов отвечал внятно, спокойно и даже слегка надменно.
– Этого ублюдка не проймешь, – заметил Дэйви Сайкс, нарушив тишину нашего наблюдательного пункта. Хорошо, хоть ему и Раскину не наплевать, и на том спасибо. Впрочем, местным детективам тоже не позавидуешь: им, беднягам, приходилось по большей части наблюдать со стороны это безнадежное расследование.
– Что у вас есть на Сакса? Не советую скрывать, – сказал я Нику Раскину, когда мы подошли к кофейному автомату.
– Мы притащили его сюда, потому что наш шеф полиции тупица, – сообщил Раскин. – У нас пока на Сакса нет ничего. – Но я подумал, что ни ему, ни кому другому, связанному с этим делом, доверять не стоит.
Промучившись два часа в соревновании по перетягиванию каната, следователь Хикин не добился ничего, кроме признания в том, что да, Сакс коллекционирует эротические издания и что действительно имел беспорядочные половые связи со студентками и преподавательницами все последние одиннадцать лет работы в университете.
Хотя у меня руки чесались прихватить Сакса, но все же я не мог понять, почему его притащили на допрос. Почему именно теперь?
– Мы узнали, откуда к нему плывут деньги, – ответил мне утром Кайл Крейг, наполовину разрешив мои сомнения. – Оказывается, он возглавляет Бюро знакомств, обслуживающее Роли и Дарем. Бюро называется «Первый поцелуй». Любопытное название. Они рекламируют нижнее белье в «Желтых страницах»[30]. В конце концов Сакса можно притянуть со стороны налогоуправления. Вашингтон решил, что медлить нельзя. Боятся, как бы он не смылся.
– Не согласен я с вашими людьми в Вашингтоне, – сказал я Кайлу. Я знал, что некоторые агенты называли тамошнее начальство Диснейлендом Восточного побережья. И понимал почему. Они способны были мгновенно провалить расследование, причем с помощью дистанционного управления.
– А кто с ними согласен? – буркнул Кайл и пожал широкими костлявыми плечами. Таким способом он признавал, что уже не может полностью контролировать ситуацию. Дело неимоверно разрасталось. – Кстати, как состояние Кейт Мактирнан? – спросил он.
Я уже трижды за утро звонил в Медицинский центр Дьюк. В случае каких-либо изменений они могли со мной связаться через даремский телефонный узел.
– Она в списке безнадежных, но пока жива, – сообщил я Крейгу.
Около одиннадцати утра мне удалось самому побеседовать с Виком Саксом. Кайл меня облагодетельствовал.
Я пытался не думать о Кейт до тех пор, пока не оказался в одной комнате с Саксом, но все равно не в силах был сдержать ярость, душившую меня. Я не знал, смогу ли взять себя в руки, и, по правде говоря, не уверен был, что хочу этого.
– Позволь мне это сделать, Алекс. Пусти меня к нему. – Сэмпсон схватил меня за руку, но я вырвался и отправился знакомиться с доктором Виком Саксом.
– Я сотру его в порошок.
Глава 98
– Здравствуйте, доктор Сакс.
Освещение в маленькой безликой комнате для допросов было еще более яркое и резкое, чем это выглядело на экране монитора. Глаза у Сакса покраснели, и взвинчен он был не менее, чем я сам. Кожа на черепе казалась натянутой туго, как перчатка. Но вел он себя со мной так же уверенно и надменно, как с Джеймсом Хикином из ФБР.
«Неужели я смотрю в глаза Казанове? – мелькнула у меня мысль. – Неужели это и есть чудовище в человеческом образе?»
– Меня зовут Алекс Кросс, – сказал я, опускаясь на металлический стул. – Наоми Кросс – моя племянница.
Сакс разговаривал сквозь зубы и слегка растягивал слова. Кейт говорила, что у Казановы не было сколь-нибудь заметного акцента.
– Кто вы, мне прекрасно известно. Газеты читаю, доктор Кросс. А племянницы вашей в глаза не видывал. Но слышал, что ее похитили.
Я кивнул.
– Если вы читаете газеты, то должны быть знакомы с художествами негодяя, называющего себя Казановой.
Сакс ухмыльнулся, или, во всяком случае, мне так показалось. Взгляд голубых глаз преисполнился презрения. Теперь мне стало ясно, почему его так не любят в университете. Светлые волосы зачесаны назад, волосок к волоску. Очки в роговой оправе придают солидность с оттенком снисходительности.