— Это единственное, в чем можно быть абсолютно уверенным: из города я никуда не уезжал.
Появилась служанка с серебряным подносом, уставленным канапе и стопкой льняных салфеток. Мы взяли с него по канапе и по салфетке, после чего она поставила поднос на стол и удалилась. Тут же подошел филиппинец с нашими напитками.
— Попробуй, — предложила Маргарет.
Я отхлебнул из бокала.
— Отлично, Рафаэль, — похвалил я слугу, который тут же расплылся в широкой улыбке и исчез за стойкой.
Раздался звук шагов, и из холла появился мужчина примерно моих лет, весьма похожий на Эзру Добсона. Приветливо улыбаясь, он сразу направился к нам.
— Входи, Джонас, — сказала Маргарет. — Это Поль Мэрфи. Мой брат, Джонатан…
Я встал.
— Привет, — сказал он, пожимая мне руку.
— Добрый вечер.
— Рафаэль, — он сделал знак слуге. — Сидите, сидите! О, Боже, в этом доме хорошие манеры наблюдаются только у слуг.
— Прекрати свои шуточки!
— Не надо на меня сердиться, дорогая, — сказал он несколько язвительно и придвинул Маргарет поднос с канапе. Та выбрала пару, сложила их вместе и отправила в рот. Затем он предложил его мне. Я снова удовольствовался всего одним, и Джонас последовал моему примеру. Этот стриженный под ежика парень определенно понимал толк в одежде. На нем был пиджак из шотландского твида на три пуговицы, рубашка от «Брук Бразерс» модели «поло» с цветастым шелковым галстуком, серые фланелевые брюки, коричневые кашемировые носки и белые полуботинки на красных рифленых подошвах, какие именуются англичанами теннисными туфлями и стоят не меньше пятидесяти долларов за пару. Он брезгливо отряхнул пальцы, и Рафаэль тут же подскочил с полотенцем, которое так и держал перед ним, пока тот вытирал руки. Потом принес ему выпивку и ушел на место.
— Салют! — Джонатан поднял бокал, и мы выпили. Я заметил, что крайние пуговицы на рукавах его пиджака были расстегнуты. Это был самый шикарно одетый сукин сын из всех, кого я когда-либо знал. Я даже знал, где он учился. Это было видно сразу.
— Принстон? — поинтересовался я.
— Да.
Вопрос мой его ни капли не удивил.
— А как ты мог узнать? — заинтригованно спросила Маргарет.
— Просто догадался, — соврал я.
— Ну, ты усядешься наконец? — спросила она брата.
— В самом деле, в самом деле… Хоть я и опоздал, но случаи подобные очень редки, мистер Мэрфи…
— Поль, — подсказал я.
— Джонатан, — ответил он тем же, потягивая из своего бокала. — Да, сэр. Очень редко моя сестра приводит в дом человека, который может говорить по-английски.
— Джонатан! — резко оборвала она.
Он рассмеялся, не обратив на ее возмущение ни малейшего внимания.
— Обычно это какие-нибудь йоги или выходцы из Ост-Индии с жидкими бороденками, шарлатаны всех мастей в бурнусах или… — он наконец взглянул на нее. — Как именуется твое последнее помешательство? Космическая философия?
— Космическое сознание, — улыбнулся я в ответ. Если все в этом доме испытывают удовольствие от насмешек, я составлю им компанию. У меня были для этого веские причины.
— Вот именно, — отозвался он. И тут глаза его округлились. — О Боже! Только не говорите, что вы тоже…
— Совсем не то, что вы думаете. Я прочитал это на дверях дома, пока дожидался Маргарет. Хочу заметить, что солидарен с вами в этом вопросе.
Он энергично кивнул и повернулся к сестре.
— Знаешь, этот человек может оказать на тебя положительное влияние, — тут Джонатан снова обратился ко мне. — Я много раз пытался убедить ее, что увлечение всякой мистической дрянью до добра не доведет. Рано или поздно дело кончится палатой для умалишенных. Вот что бывает, когда у женщины слишком много свободного времени и ей нечем себя занять. Ей надо вести здоровый образ жизни. Загореть хотя бы. Она же смахивает на привидение.
— Ты хочешь, чтобы я стала похожа на тебя? Послушать тебя, так ты просто образец делового человека. Жесткий распорядок дня, каждая секунда заполнена работой. С десяти до двенадцати отрабатываются удары для гольфа, с двенадцати до часу — ланч, затем до пяти сама игра, с пяти до шести снова отработка ударов, с шести до восьми — коктейли, после восьми — вечеринки и приемы.
— Зато я веду здоровый образ жизни и часто бываю на воздухе, много тренируюсь и в этом месяце уже дошел до плюс одного.
— Это означает, что ты продолжаешь проигрывать деньги, — уколола она его.
— Это гораздо лучше, чем финансировать таинственные псевдонаучные общества, которые буквально липнут к тебе как мухи на мед. Я-то по крайней мере могу надеяться когда-нибудь получить свои деньги назад…