Мы пошли по тропинке, окруженной с двух сторон цветами, прямо к дому. Мы не спешили и болтали о всяких пустяках. Я протянул ей сигарету и закурил сам.
— Кстати, что у вас за дело, если не секрет? — спокойно спросила она, выпуская струйку дыма. — Мне представить вас как друга или придумать что-нибудь более пикантное?
Ее губы были от моих на критическом расстоянии, и я понял, что она злится из-за моего промедления с поцелуем. Я отвел глаза в сторону.
— Я ничего не продаю, даже свои неприятности. Возможно, я не прав, но сомневаюсь, что нуждаюсь в представлении Карлу.
— Не понимаю, — произнесла она, и ее брови поднялись вверх.
— Когда-нибудь вы познакомитесь с моей историей. Правда, для этого стоит лишь просмотреть газеты, и тогда вам все станет ясно.
— Я обязательно просмотрю, Майк, — очаровательно улыбнулась она. — Но не думаю, что найду там что- нибудь новенькое для меня. — Она засмеялась, и в этот момент мы свернули за угол дома.
А там я увидел Карла Эвеллу.
В этом человеке не было ничего особенного. С таким можно сталкиваться бесчисленное множество раз на улицах, но никому и в голову не придет, что этот человек может быть кем-то другим, а не весьма заурядным бизнесменом. Ему было лет за сорок, точнее даже, ближе к пятидесяти. И он был великолепно одет.
Он стоял у стола, расположенного прямо на улице под пляжным зонтом, и был занят тем, что смешивал напитки. У стола сидели три девушки. Двое мужчин рядом вполне могли сойти за обычных бизнесменов, если бы только мне не было известно, что один из них занимается таким промыслом в портовых районах, о котором каждые несколько месяцев газеты сообщают на первых страницах выпусков.
Второй тоже, как было мне известно, неплохо преуспел. Хотя он не был торговцем, однако его промысел был не менее грязным, чем у первого. В Вашингтоне он держал контору и пользовался значительным влиянием. Он пожимал руки президентам и другим сильным мира сего.
Я почувствовал бы себя лучше, если бы разговор, который они вели, оборвался при моем появлении. Тогда бы я сориентировался, как себя вести. Но при моем появлении ничего не изменилось. Девушки продолжали мило улыбаться, и мне ничего не оставалось сделать, как громко поздороваться. Что я и сделал.
Карл поднял глаза и внимательно посмотрел на меня. На его физиономии появилось выражение напряженного размышления, как будто он силился вспомнить, где же мог слышать мою фамилию.
— Хаммер? Майк Хаммер? Да, да. Частный детектив, не так ли?
— Был.
— О, конечно, я часто о вас читал. Моя сестра умеет находить себе необычайных спутников, — он широко улыбнулся. — Рад, весьма рад познакомиться с вами, мистер Хаммер. Мистер Эл Аффия представляет в Бруклине одну компанию, — подвел он меня к одному из мужчин.
Тот, парень из порта, повернулся ко мне и с жесткой улыбкой пожал мне руку, а я неожиданно ощутил непреодолимое желание врезать ему по морде. Но я поприветствовал его как можно любезнее, несмотря на то, что незадолго до этого мы уже встречались с ним, и оба не забыли этого.
Лео Гармеди протянул мне свою липкую от пота руку, небрежно кивнул и отошел к девушкам.
— Выпьете? — предложил Карл.
— Нет, спасибо. Вы можете уделить мне несколько минут? Я хотел бы поговорить с вами.
— Конечно, конечно…
— Это не светский визит, но…
— Ко мне не ходят со светскими визитами. Разговор частный?
— Да.
— Тогда пройдемте в дом.
Он быстро допил содержимое бокала и, не говоря ни слова, зашагал крупными шагами к дому. Два головореза, сидевшие на стульях, почтительно встали, приветствуя его, открыли двери и вошли в дом следом за нами. Дом оказался таким, как я и ожидал. Деньги имеют многие, но не всякий, имеющий их, обладает изысканным вкусом. У хозяина этого дома было достаточно и того, и другого.
Мы прошли через длинный холл и вошли в кабинет. Карл указал мне на кресло, а громилы вытянулись у дверей.
— Но я же вам сказал, что это частный разговор, — напомнил я.
— О, не беспокойтесь, эти ребята все равно ничего не услышат.
Громилы посмотрели на меня и усмехнулись. Один из них даже дружески подмигнул мне.
— Но я вижу, что уши у них пока не обрезаны, и они все прекрасно слышат, — возразил я.
— Они ничего не слышат, — твердо заявил Карл. — Они всегда слышат лишь то, что я разрешаю им слышать. Считайте, что это просто аристократы, глухие от рождения, или архитектурные излишества в этом кабине те. Иногда встречаются люди, которые мне слишком надоедают. Вы, надеюсь, понимаете, что я имею в виду.
— О, я все, решительно все понимаю, — в тон ответил я и закурил. Я повернулся в кресле так, чтобы Карл и его громилы могли видеть мою улыбку, и продолжал — Но все это ерунда, Карл. Я мог бы прикончить вас и ваших парней, прежде чем вы успели бы моргнуть.