— Майк…
— Всего хорошего, Пат.
Он сухо усмехнулся и вышел. Я потянулся к руке Велды и взглянул на часы.
— У тебя еще осталось пять минут. Как ты хочешь их провести?
Вся серьезность мгновенно покинула ее. Это была шикарная женщина, и ее лицо склонялось надо мной все ниже и ниже. Велда, обаятельная, с черными как смоль волосами и такая красивая, что иногда даже мне делалось почему-то страшно. Ее руки гладили мой подбородок, а рот пьянил. Ее грудь касалась хменя, принося облегчение моим ранам. Я с трудом оторвался от ее губ и поцеловал в шею и плечо.
— Я люблю тебя, Майк. Я люблю тебя всегда, даже такого разбитого, как сейчас. — Она выпрямилась. — Что мне надо делать, Майк?
— Выше нос, кошечка, — как можно беззаботнее проговорил я. — Узнай все, что только можно. Найди эту больницу. Очевидно, она находится по дороге в Вашингтон.
— Это совсем нетрудно.
— В Капитолии не хранят секретов, так что послушай, о чем говорят.
— А что будешь делать ты?
— Попытаюсь убедить ФБР, что это был несчастный случай, просто несчастный случай.
Глаза у Велды стали еще больше.
— Ты считаешь… Значит, всё это не случайно…
— Гм-м… Это — простая случайность, но никто мне не верит.
Я проводил ее взглядом до двери, любуясь ее грациозной походкой, напоминающей движения дикой кошки.
Такой могла быть Клеопатра. Джозефина тоже могла быть такой. Но у них определенно не было того, что было у Велды. В этом я был убежден.
— Велда, — прошептал я, и она обернулась. — Покажи мне свои ножки.
Она шаловливо посмотрела на меня и быстро подняла юбку, обнажив изумительно стройные ноги, обтянутые нейлоном. Магическая белизна, которая не была прикрыта, влекла меня к себе со страшной силой.
— Хватит меня мучать, кошечка, иди!
Велда подбежала ко мне и, прижавшись, страстно поцеловала.
— Теперь ты понимаешь, что испытывал Одиссей?
— О, теперь-то я уж знаю, что ему достаточно было взглянуть на тебя, Велда, и он бы умер от желания.
Глава 3
И вновь наступил понедельник: дождливый, пасмурный день. Я смотрел в окно, когда отворилась дверь и в палату вошел врач.
— Готовы?
Я повернулся к нему и закурил.
— Да. Они внизу?
Он облизнул губы.
— Боюсь, что да.
Я взял шляпу и пересек комнату.
— Благодарю вас, доктор, что вы так долго скрывали меня от них.
— Это было необходимо. Ведь вы были сильно искалечены, молодой человек. Я опасался, что возникнут непредвиденные осложнения.
Он проводил меня до лифта. Мы тепло распрощались, и я спустился вниз и подошел к окошечку кассы. Кассирша спросила мое имя и сообщила, что счет уже оплачен моей секретаршей, вручив при этом мне расписку об уплате.
Когда я отошел от кассы, они уже стояли передо мной, держа шляпы в руках. Молодые ребята с глазами стариков. Это были рядовые сотрудники, такие частенько встречаются в толпе, но мы не догадываемся, кто они такие. Они не ходят в сапогах и не носят пистолетов в потайных карманах, не слишком толстые, но и не слишком худые. Их лица вряд ли можно запомнить. Рядовые сотрудники организации Эдгара Гувера.
Навстречу мне шагнул высокий парень.
— Наша машина ждет вас, мистер Хаммер.
Я сел в машину на заднее сиденье между ними. Мы проехали туннель Линкольна, проехали Сорок первую и Девятую авеню и остановились у серого здания. Тут располагалось их управление.
О, это были действительно милые ребята. Они взяли у меня шляпу и пальто, усадили в кресло, предварительно осведомившись, достаточно ли я здоров, чтобы побеседовать с ними, а когда я сказал, что вполне здоров, предложили вызвать моего адвоката, если я пожелаю.
Я усмехнулся:
— Незачем. Задавайте свои вопросы, и если я сумею, то охотно отвечу на них. Во всяком случае, благодарю за заботу.
Высокий кивнул и посмотрел на кого-то, стоявшего ко мне спиной.
— Принеси дело, — сказал он.
Я услышал, как открылась и закрылась дверь. Высокий наклонился над столом, сложив руки вместе.
— Итак, мистер Хаммер, переходим прямо к делу. Вы полностью осознаете ситуацию?
— Боюсь, что для меня никакой ситуации не существует.
— В самом деле?
— Послушайте, приятель. Вы, может быть, агент ФБР, а я не тот, в ком вы заинтересованы. Но давайте говорить напрямик. Я не блефую и нахожусь здесь по собственной воле. Вы понимаете, что я достаточно хорошо знаком с законами. Я хочу, чтобы все встало на свои места и полностью прояснилось, и не желаю, чтобы копы приставали ко мне понапрасну. Это вы понимаете?