– Так из деревни Гадюкино я!
– Ну, я так и подумал, – хохотнул рыжий.
А чернобородый задумчиво протянул:
– А где енто такая деревня? Что-то я и не слышал про такую…
– Ну как же, дяденька главный воевода, – даже обиделся я. – Да Гадюкино в наших краях усе знають!
– Так, где же енти ваши края находятся-то, дубина?
– А! – я закивал головой. – Так это как выйти из города, да Смородину перейти по мосту, так еще три дня лесом – туда, – я махнул неопределенно рукой. – А потом мимо речки Вонючки еще день вниз по течению, а там уже, аккурат, после Жабино и Толстохреновки и наше Гадюкино будет! Как увидите пастуха нашего, дядьку Митяя, так у него сразу спросите, он вам враз дорогу-то и укажет!
– Обязательно спрошу, – пообещал чернобородый. – А ты как в город попал?
– Да тятька корову продать надумал, да меня с собой взял. Хорошая корова, толстая. Не нужна? Нет? Ну, батя продаёт, а я побежал на царский дворец посмотреть. Только ничего не видно…
– Да, дворец у батюшки нашего Гороха, знатный, – подтвердил рыжий.
– Дяденька главный енерал, а кабы мне ну хош одним глазком глянуть, а? Я б Маньке своей как рассказал бы да парням нашим, деревенским, от то они бы меня зауважали!
– Ну что, Семёныч, – обратился рыжий к своему напарнику, – покажем парню дворец?
– Не велено, сам знаешь.
– Да ладно тебе, пусть сиволапый порадуется да в деревушке своей расскажет какие енералы у царя Гороха добрые!
Я радостно закивал и скрючил самую умоляющую рожу.
– Добрый ты, – вздохнул Семёныч. – Ладноть, только быстро, а то влетит.
Ворота конечно, передо мной никто распахивать не стал, а вот калитка, заскрипев, отворилась, куда я и прошмыгнул, ощущая на спине горячее дыхание Михалыча.
Замерев посреди двора и опять старательно раззявив рот, я стал разглядывать дворец. Ну, красиво, честно говоря, ладно так. Всё резное, деревянное, наверное, про такое и говорят – без единого гвоздя. Вот только…
– Всё, внучек, тикай, – перебил мои мысли тихий шепот деда.
Я еще раз обвёл глазами дворец, горестно помотал головой и, развернувшись зашагал обратно к калитке на улицу.
– Ты чего это, паря? – недоуменно переглянулись стрельцы.
Выйдя на улицу, я снова помотал головой:
– Ну, какой же это дворец? Это – изба. Большая, но изба. Вот мы давеча проезжали мимо дворца Кощея, вот там дворец уж дворец, а это… – я разочарованно махнул рукой. – Да и охранники там все в мундирах с золотыми пуговицами.
Теперь у стрельцов отвисли челюсти, а я поспешил их добить, задумчиво пробормотав:
– Это ж какое у них тогда жалование?
И быстро удрал в знакомый переулок, где расслабился и довольно заухмылялся. Ну и правильно. А чего они?
Теперь оставалось только ждать.
Ждать было скучно. Остро не хватало чего-нибудь в руках, сигареты, например, а лучше – бутерброда. Промаявшись с полчаса и прикидывая, сколько же Михалычу может потребоваться времени на его разведывательную операцию, до меня вдруг дошло, что мы совершенно не продумали, как дед будет выбираться обратно на улицу. Тут уж я совсем пригорюнился. Выйдет он конечно, никуда не денется, но придется ему ждать пока кто-нибудь не пройдет сквозь калитку, а мне, соответственно, придется тоже ждать. Эх…
Но дед мой вышел не через калитку, а прямо через ворота. Прошагав еще с полчаса по кривому переулку, я, услышав конский топот, метнулся к углу и осторожно выглянул. К воротам царского дворца подъезжала знакомая мне уже карета немецкого посла. Ага, а вон и Маша в окошке виднеется и мне язык показывает. Вот же… Ну всё, выговор за самовольство она точно схлопотала! Хотя как бы не пришлось благодарность объявлять, что деда вызволить сумела.
– Спишь на посту?! – рявкнул мне прямо в ухо хриплый голос.
Я подпрыгнул и схватился за сердце:
– Михалыч! Растудыть твою! Ну нельзя же так подкрадываться!
Михалыч довольно захекал, пряча в кошель тюбетейку-невидимку:
– Всё, внучек, пошли. Всё разузнал, всё разведал.
* * *
По дороге в гостиницу дед рассказал подробности своего рейда по Гороховскому дворцу.
– А и страшно, внучек! Крадусь я коридорами тесными, палатами низкими, а вся челядь на меня так и пялится! Я хош и знаю, что не видим для ихнего глаза, а кажный раз чуть не до потолка сигаю, когда сквозь меня посмотрят!
– Герой ты у меня, дед!
– А то!
– Так, а с мечом-то что там?
– А лежит он себе спокойно за дверью крепкой, – хмыкнул Михалыч. – А только, скажи мне внучек, а мы и правда с тобой такие тупые и если и сильны, то задним числом?
– Хорошо не задним местом. А что такое-то?