Билли отпустил меня, но не отступил.
— Почему ты всегда это делаешь? — вздохнул он, качая головой.
Я проигнорировал его вопрос и надавил. Мне хотелось услышать от него чертову правду хотя бы раз.
— Почему ты не вернулся? — спросил я, становясь напористым и глупым. — Или хотя бы не поехал к себе?
Глаза Билли сузились, а руки сжались в кулаки. Я сделал вдох, стараясь дышать ровно.
— Может, потому, что мне хотелось побыть с тем, кто не достает меня и не наезжает, блядь, всякий раз, когда я прихожу. С кем-то, кто просто заставляет меня чувствовать себя хорошо, не пытаясь предъявлять претензии, ставить требования и заявлять свои права, усугубляя то гребаное давление, под которым я и без того постоянно нахожусь, — выплюнул он.
— Я знаю, что ты спал с ней, Билли, — тихо сказал я. Мне не понравилось то, насколько израненным прозвучал мой голос, но ничего не мог с этим поделать. Где-то в глубине сознания я понимал, что наши отношения закончились уже давным-давно, но по какой-то причине мое сердце не спешило осознать этот факт.
— Ты в самом деле пытаешься затеять со мной чертову ссору сейчас? После того, как я остался здесь ради того, чтобы увидеться с тобой? После того, как я, блядь, принес тебе цветы? У тебя крыша, что ли, съехала? Почему ты всегда это делаешь? Как будто ты даже не хочешь быть счастливым. Я приехал сюда, чтобы провести время со своим парнем, и что делаешь ты? Провоцируешь меня на скандал из-за какого-то незначительного дерьма?
— Не думаю, что спать с кем-то еще – незначительное дело, — я не стал утруждать себя упоминанием того факта, что давно подозревал, Сиенна всего лишь одна из последних любовниц в длинной веренице его измен. — Но знаешь, что? Это неважно. Похоже, ты готов двигаться дальше, и это нормально. Может, если она сделает тебя счастливым, тебе лучше быть с ней. Все в порядке, Билли. Я согласен, ты постоянно находишься под ужасным прессингом, и думаю, если я уйду, это гораздо облегчит тебе жизнь и ослабит давление, — произнес я, ненавидя себя за то, что даже сейчас не мог выпустить весь свой гнев наружу и сказать ему то, что на самом деле хотел. Что я считал его ублюдочным мудаком, за то, что он без конца изменял мне, снова и снова. Нет, мне следовало быть осторожным и обставить даже это в угоду ему.
Он уставился на меня, а затем расхохотался.
— Да неужели? Ты что, шутишь?
— Нет. Я бы не стал шутить на подобную тему, — заверил я его. — Я серьезно.
— Ты пытаешься порвать со мной, говоря, что мне лучше без тебя? Как будто я сам этого не знаю? — он еще немного посмеялся. — Ты хоть представляешь, насколько проще стала бы моя жизнь, если бы в ней не было тебя, Эштон? — зарычал он, медленно передвигаясь по гостиной и ударяя кулаком по мебели, которая попадалась ему на пути.
Я не ответил, потому что пытался совладать со страхом, чтобы покончить с этим раз и навсегда.
Тем временем Билли продолжил разглагольствовать.
— Как будто бы мне нужно твое разрешение или благословение, чтобы бросить тебя. Забавно...
На него вдруг снизошло внезапное спокойствие, и он решительно направился ко мне. Я машинально опустил глаза. Со взбешенным Билли я мог справиться. С этим Билли – нет. Этот Билли проявлялся редко…
Почему, черт возьми, я не смог вовремя заткнуться и просто придерживаться своего плана?
— Посмотри на меня, Эштон, — угрожающе процедил Билли.
Я послушался и наткнулся на ледяной взгляд зеленых глаз.
— Чего конкретно ты хочешь? — поинтересовался он, хотя судя по тону его голоса, он уже знал мой ответ и просто проверял меня, чтобы посмотреть, действительно ли я пойду на это.
На кончике языка вертелась привычная ложь, которой я мог бы его успокоить, сказав именно то, что он хочет услышать. Что я устал и мне жаль, что я провоцировал его на скандал. Что мне тяжело представить, как я проведу без него целый месяц, и что именно это заставило меня разозлиться на него, потому что я буду очень скучать по нему.
Но потом я вспомнил сегодняшнее утро и ту искреннюю радость, с которой меня встретила Эмили, стоило мне войти в кофейню, а затем очаровательную улыбку Эйдена Вейла, когда он сделал жест Спока, и я вспомнил все те теплые, смутные чувства, которые во мне вызвали эти мелочи. Мелочи, которых я не испытывал так давно, с тех пор, как в моей жизни появился Билли.
— Все кончено, Билли.
Его ответ был мгновенным и предсказуемым в своем намерении. Я даже не пытался избежать руки, что тут же сомкнулась на моем горле, но споткнулся, когда Билли со всей силы толкнул меня назад. Его хватка не ослабла ни на йоту, в то время как он грубо впечатал меня в стену у входной двери, захлопнув ее, потому что я забыл сделать это, когда вошел. Хватка начала сжиматься крепче, и я машинально потянулся, чтобы схватиться за душившую меня руку.
— Хочешь сказать мне это еще раз, Эштон? — спросил он угрожающе спокойным голосом.
Я не смог бы ответить, даже если бы захотел, потому что не собирался тратить ни унции драгоценного кислорода. Хотелось плакать, когда я отрицательно покачал головой, в надежде, что это хоть как-то его успокоит. Мне так отчаянно хотелось быть сильным, чтобы противостоять ему, но сработал мой инстинкт самосохранения.
— Ты хоть представляешь, от чего я отказался, чтобы быть с тобой? — прошептал Билли. — У тебя никого не было, помнишь? Кто единственный приходил в ту больничную палату каждый день на протяжении целого, блядь, гребаного года, чтобы побыть с тобой и сказать, что ты с этим справишься? Кто позаботился обо всем остальном, пока ты лежал на больничной койке? Кто похоронил твоих родителей? Кто оплатил твои счета? Кто заботился о тебе, когда тебя наконец выписали?
У меня имелся целый ряд вопросов, которые я тоже мог бы задать ему.
Кто сломал мне руку, потому что я сделал ошибку, неосмотрительно поблагодарив официанта, обслуживавшего нас в вечер нашей годовщины?
Кто избил меня до потери сознания, так, что я едва мог ходить, когда я настаивал на том, что хочу вернуться в колледж и закончить образование?
Но я держал рот на замке, несмотря на то, что Билли наконец-то ослабил хватку у меня на шее.
— Кто любит тебя больше всего на свете, Эштон? — его интонация смягчилась.
Голос Билли был полон боли, а пальцы начали нежно ласкать мою кожу. Но я больше не поведусь на это, ошибочно приняв жест за то, чем он на самом деле не являлся. В эту долбанную секунду мы с ним застыли прямо в самом сердце бури. Если я неправильно сделаю или скажу то, что должен, меня к чертям сметет безумным ураганом снова, и кто знает, где я после этого приземлюсь.
Придерживайся чертового плана, Эш.