Ни строчки из дневника, ни слов, которые имели бы двойной смысл. Он даже подписал его своим настоящим именем, а не тем, которое, похоже, предпочитал Билли.
Чейз подтащил письмо через стол, аккуратно сложил его и засунул обратно в конверт вместе с ключом от моей квартиры.
— Прости, Эйден.
Я сидел в оцепенении, ничего не понимая.
— Когда я смогу выйти отсюда?
— Сейчас, — пробормотал Чейз. — Если ты пойдешь к нему, тебя снова арестуют.
Я понимающе кивнул. Несмотря на голос в моей голове, кричащий, чтобы я отправился прямиком к Эшу, мои инстинкты самосохранения были сильнее.
— Ты не можешь ни позвонить ему, ни написать.
Когда я не ответил, Чейз вздохнул.
— Эйден, могу я кое-что предложить?
Я сумел кивнуть, глядя на свои разбитые костяшки. Я напугал Эша. Как он мог подумать, что я хоть пальцем трону его в гневе?
— Завтра ты должен лететь в Колорадо, верно? Из-за той истории с Беннетом и Зендером.
— Будет вечеринка по случаю выхода на пенсию парня, у которого они выкупили бизнес, — кивнул я. — Но на самом деле Зендер собирается сделать предложение Беннету.
Эш должен был лететь со мной.
— Слетай к ним. Проведи время с друзьями. Исчезни из города ненадолго. Мы со всем разберемся, когда ты вернешься.
Я хотел сказать ему нет. Сказать, что не могу оставить Эша. Даже если то, что он написал в своем письме было правдой, он все равно в опасности. Он будет в опасности каждую секунду, проведенную в присутствии Билли. Но внезапно ко мне пришло четкое понимание.
— Он был прав… — прошептал я.
— Кто? — тихо спросил Чейз.
Но я не ответил. Вместо этого мои мысли вернулись к разговору с Эшем на пляже в ту ночь, когда я рассказал ему правду о смерти Дэнни.
«Ты выполнил свое обещание, которое дал ему. Ты был рядом с ним. Ты схватил его за руку и держал изо всех сил. Это все, что ты мог сделать...»
Именно Дэнни отпустил мою руку. Не существует способа спасти того, кто не хочет быть спасенным.
Я не отпускал Эша. Я бы никогда этого не сделал. Однако он сам отпустил меня.
Я не спас его.
Но не потому, что облажался.
— Он отпустил… — прошептал я, больше сам себе, чем Чейзу. Мне удалось сдержать слезы, когда я посмотрел на брата. — Ты прав. Я слетаю в Колорадо, а потом все вернется на круги своя… на круги своя...
Я едва заметил, что несмотря на мое согласие, мой младший брат отнюдь не выглядел довольным.
Глава 26
Эш
— Почему ты не в постели, милый? — Билли без стука распахнул дверь в ванную. — Разве ты не должен ждать, пока медсестра поможет тебе подняться? — поинтересовался он, передвинув стойку капельницы в сторону, чтобы встать рядом со мной.
У меня не было ни малейшего желания отвечать ему, но он, казалось, даже не замечал этого, потому что продолжал говорить практически без пауз.
— Эрик забрал твои вещи утром. Я попросил его нанести визит этому ублюдку, чтобы убедиться, что до него наверняка все дошло, но, похоже, твое письмо сделало свое дело. Сегодня утром мудак свалил из города зализывать раны.
Сердце болезненно дрогнуло в груди, когда я понял, о чем он говорит — Эйден улетел в Колорадо. Мой взгляд задержался на чернеющих синяках вокруг глаз Билли, скользнул по ране на его виске, а затем спустился к разбитой губе. Сломанный нос был полностью заклеен. В отличие от ран, которые Билли нанес мне, его травмы казались незначительными, но я все еще не мог привыкнуть видеть его таким.
Я мысленно вернулся на два дня назад, когда видел и слышал, как Эйден избивал Билли. В письме я написал ему, что испугался в тот момент.
И мне в самом деле было страшно.
Но боялся я не Эйдена и уж точно не за жизнь Билли.
Нет, я испугался того, что может случиться с Эйденом, но оказался бессилен остановить его. У меня даже не хватило сил его позвать, я практически свалился с больничной койки на пол.
И в конечном итоге произошло именно то, чего я боялся.
Мне каким-то образом удалось прийти в себя через несколько минут после того, как я отключился, как раз когда копы уже выволокли Эйдена из приемного покоя. Билли, как и следовало ожидать, орал всем, кто только соглашался его слушать, что засадит Эйдена за решетку. Я тщетно пытался привлечь внимание Билли в надежде, что смогу его утихомирить, но мне ввели что-то в капельницу на руке, и через несколько секунд сознание поглотила тьма.
Когда очнулся в следующий раз, я был уже в обычной палате, а не в приемном покое, а Билли сидел в кресле рядом с моей кроватью и разговаривал по телефону. Он не заметил, что я проснулся, поэтому я вновь прикрыл глаза, стоило уловить тему его разговора.
Эйден.
— Этот ублюдок сломал мне нос и ребра. Копы хотят, чтобы я приехал в участок и выдвинул обвинения. Они сказали, что Окружной прокурор может даже расценить произошедшее, как преступление. Сукин сын сгниет в тюрьме, — едва ли не с радостью сообщил кому-то Билли.
Я усилием воли проглотил образовавшийся в горле ком, ожидая, когда он закончит разговор. Затем выждал еще несколько минут, прежде чем зашевелиться, давая знать, что уже проснулся.
А потом… я снова превратился в того Эша, которого Билли любил больше всего на свете.
Нуждающегося, благодарного и очень извиняющегося Эша. Я надавил на все нужные места и взял на себя вину за случившееся в кофейне. А затем с готовностью согласился, что нет никакой необходимости посвящать копов в то, что произошло на самом деле. Сказал, что Билли прав, это исключительно наше с ним личное дело. И только когда он склонился надо мной и прошептал на ухо, что любит меня, я сделал то, чего Билли жаждал, как умирающий жаждет следующего вдоха.
Я умолял.
— Билли, пожалуйста, я просто хочу забыть все, что с ним связано, — я даже не осмеливался произносить имя Эйдена вслух. — Это была ошибка… Я все испортил. Не хочу снова проходить через это. Мы можем просто притвориться, что ничего не было? — прошептал я, заставляя себя проглотить слезы.
— Конечно, милый. Ты же знаешь, я все для тебя сделаю.
— Но если ты выдвинешь обвинения, будет суд, верно? — спросил я. — И он расскажет всем о нас с тобой. Он начнет распространять ложь о тебе, чтобы спасти себя.
Билли застыл надо мной и мне потребовалось все мое мужество, чтобы прикусить язык и промолчать, когда он прижал пальцы к синяку на моей щеке. Я знал, это не потому что он злится на меня, а потому что я указал на то, о чем он был слишком глуп, чтобы подумать самому.
— Ты всем скажешь, что он лжет, — произнес он.
Я мотнул головой.
— Нет, Билли, пожалуйста… я просто хочу обо всем забыть. Хочу, чтобы все вернулось к тому, как было. Я… я позабочусь о том, чтобы он держался от нас подальше, если ты… снимешь обвинения. Я знаю, как это сделать.