— Женщина, из-за твоего племянника мы потеряем наш хлеб! Ты нас будешь содержать на доходы от своей селедочной лавчонки?
Утром, когда Володя спустился, чтобы открыть склад, приказчики уже ждали его. Сразу же, войдя внутрь, они рассказали ему новость. Хозяин же, вместо того чтобы быть тронутым их преданностью, запылал от гнева из-за того, что даже приказчики знают о его позоре.
— Вон отсюда! Идите и переломайте себе руки и ноги вместе с вашим двоюродным братом!
Братья заморгали, словно они спали в темной комнате, а у них перед лицами внезапно зажгли спички.
— За что приходится нам испить из этой горькой чаши? — растерялись они.
Володин гнев остыл, и он начал жаловаться приказчикам, как равным: в село Цемах отправить служанку не дает. Он отправился искать для нее еврейский дом, но евреи не хотят брать беременную девицу. Так что же он еще может сделать? Приказчики готовы были прыгнуть ради хозяина в огонь, лишь бы он не стоял такой беспомощный и растерянный. Все трое начали кипятиться: они скажут двоюродному брату, что из-за него теряют свой кусок хлеба. Только скажут? Нет, они прямо сейчас устроят ему скандал, сразу же, как он вернется с молитвы.
— Так и сделайте! — поднял Володя на них затуманенный взгляд своих припухших глаз.
Приказчики следили через окно, пока Цемах не пришел с молитвы с мешочком для талеса под мышкой.
— Вот он идет! — крикнул один из них. Володя посмотрел на деверя враждебно, закусив губы. Приказчики поняли, что хозяин ждет, чтобы они выполнили обещание. Мимо склада прошел Лола с таким тоскливым лицом, как будто сама жизнь больше не была ему в радость.
— Взять его с собой? — спросил младший и самый нахальный из трех братьев. Хозяин утвердительно покивал головой, и братья вышли на улицу, по-бандитски расправив плечи.
Они окружили единственного сына Наума и рассказали ему, что его дядя хочет, чтобы они проучили Славиного мужа. Ведь этот мусарник не дает выпроводить девицу из Ломжи, ему хочется, чтобы весь город кипел. Отец Лолы не переживет такого позора, а мать с ума сойдет. Ему самому будет еще хуже. Над ним станут смеяться в кулак. «Вы только посмотрите, что за любовницу он себе выбрал», — начнут говорить люди. «Служанка должна от него родить», — скажут. Его друзья велят ему надеть слюнявчик, как у младенца, и есть кашку, а не пить водку. Девушки станут его избегать. Какая девушка захочет иметь дело с недотепой, который не умеет уберечься?
Сынок Наума не понял, почему приказчики говорят так долго. Если бы дядя Володя не велел, чтобы он не смел даже заходить к служанке и не связывался с мужем Славы, он бы рассчитался с ними обоими еще раньше. По-бычьи наклонив голову вперед, он первым зашагал вверх по ступеням, а приказчики запрыгали за ним. Эта компания рванула дверь комнаты Цемаха с такой силой, словно та была заколочена досками.
— Ты не будешь распоряжаться в нашей семье, — прорычал Лола.
Цемах бросил на вошедших гневный взгляд, еще больше распаливший его двоюродных братьев. Он еще смотрит на них, как тогда, когда был хозяином в деле и ругал их! Чтобы он увидал, насколько он ничтожен в их глазах, они разговаривали между собой, будто Цемах при этом не присутствовал.
— Его взяли, и он мог как сыр в масле кататься, но разве он способен это оценить, этот вшивый святоша, наживший себе геморрой?!
— Он ведет себя как вор. Пошел к нашей матери так, чтобы никто об этом не знал, и просил ее взять к себе эту беременную девицу! Если он не перестанет вмешиваться, ему натянут шляпу на глаза.
— Он уже был однажды женихом в Амдуре. Там заранее спохватились, что имеют дело с сумасшедшим, и прогнали его.
Цемах с едва заметной усмешкой смотрел на этих шутов, вообразивших, что они позорят его своей наглостью и издевками. Услыхав крики с кухни, он оставил своих двоюродных братьев и направился туда. Там стоял Лола и осыпал проклятиями Стасю. Однако та смотрела на него влюбленными и счастливыми глазами. Это был первый раз, когда Стася видела его с тех пор, как ее забрали из квартиры Наума Ступеля.
— Ты — сучка, потаскуха! — топал ногами Лола. — У тебя была в нашем доме отдельная комната, и ты водила парней с улицы. Кто знает, с кем еще ты валялась! Теперь ты говоришь, что твой живот от меня.
Цемах бросился на парня, чтобы вытолкать его с кухни. Стася подумала, что ребе хочет побить ее жениха, и задрожала:
— Не бейте его!
Тут вошли все трое приказчиков и отпихнули своего двоюродного брата с хладнокровной издевкой.