— Отпусти! Да что за привычка такая, своими щупальцами меня постоянно трогать! Уйди-и-и.
— Это что такое было? — спросил подбежавший Флор.
— Это наша Цемфелада шарахнула! Первое боевое заклинание богини солнца. Ты моя умничка! — говоря это За’Хар потрепал девушку за щёки и притянул к себе, обнимая как «братана» за плечо, и стуча ей кулаком в грудь.
— Ты, а-а-атста-а-а-ань! Ты мне рёбра слома-а-а-аешь!
— За’Хар, — Надина вырвала Цемфеладу из рук радостного «наставника юных богинь», — с ума сошёл? Сидона вон лупи на радостях.
— Это надо отметить. Достаём бухло, привал!
— За’Хар, до привала ещё часа два, не мути воду.
— Я себе уже всё растряс в этой телеге. Давайте нашу богиню лучше поздравим.
— Мы так никуда не доедем. Пошли к нам в повозку, там отмечать будем.
За’Хару не нравилась идея пить в трясущейся телеге на деревянных колёсах, но спорить с Надиной не хотелось. Достали вино, сыр, копчёное сало, поздравили улыбающуюся Цемфеладу с первым боевым заклинанием.
— Если нужен совет по исцеляющим заклинаниям, обращайся. Расскажу всё, что знаю. — предложила Марита.
— Для начала, надо вооружиться достойно, — не согласился За’Хар, — только потом думать об исцелениях и благословениях. Цемфелада, ты что-то про лук говорила.
— Да, мне Тэла подарила. Сказала, что у меня большой талант к дальним атакам.
Юная богиня достала большой, выше её самой, красивый лук, собранный из кости и рога, покрытый рунными письменами.
— Серьёзное оружие, — констатировала Надина, подержав лук в руках.
— Слишком тугой, — пожаловалась Цемфелада, — я его с большим трудом натягиваю, да и то не полностью.
— Ничего, это ненадолго. Скоро будешь десяток стрел в минуту выпускать. Ты сейчас популярна, сил будешь набираться быстро.
За’Хар посмотрел на лук, задумался:
— Есть у меня идея одна. Правда, не знаю, что можно использовать как взрывчатку.
— Ты о чем?
— Смотри, принцип такой… Металлическая воронка, из меди, например. Угол наклона стенок шестьдесят градусов. Это важно. Направление взрыва строго перпендикулярно. Здесь на неё воздействует подрыв взрывчатого вещества. Создаётся огромное давление, металл превращается в жидкость и вырывается тонкой струёй…
— Подожди. Не стенки коробочки сдерживают взрыв, а сам взрыв создаёт область высокого давления и сам же за стенку?
— Именно так. Это называется кумулятив, а это кумулятивная струя, которая прожигает любую броню, от пяти до восьми калибров.
— Это как?
— Снаряд калибром, например, пятьдесят миллиметров, пробивает броню двести пятьдесят миллиметров.
Цемфелада в удивлении вскинула брови:
— Ты нормальный?! Где ты видел такую броню, убогий ты наш. Толщина брони в двадцать пять сантиметров?!
— За’Хар, ты вроде ещё трезвый, — усмехнулся Сидон, — сам подумай, сколько такой кусок железа весить будет. Да такая броня тебя сама похоронит, её и пробивать не надо будет.
— Долго рассказывать. Да и не в этом дело, здесь весь смысл в идее. Не знаю, пригодится ли что-то подобное, да и не знаю, как реализовать это здесь, но ты запиши. Мало ли, может у какого божества такая броня будет.
Богиня солнца, смеясь, покачала головой.
— Запишу, хорошо, но даже не мечтай, что я буду стрелять из лука такими болванками. Я стрелами обойдусь, можно?
— А, глупые, ничего вы не понимаете. Можно. Наливай, будем за протуберанцы пить.
— Ой!
— Что?
— Какая-то нищенка привела мне в собор двух своих дочек.
— Зачем?
— Говорит, им есть нечего. Её мужа за долги убили. Он деньги не отдавал и его каждый раз убивали, пока совсем не убили. Девочки такие зачуханные, тощие. Сейчас покажу.
На импровизированном столе из перевёрнутого ящика появилась полупрозрачная проекция молящихся Цемфеладе: худой, очень бедно одетой женщины и двух девочек. Старшей было лет десять, не больше, возраст младшей угадать было невозможно. Выглядели они и правда довольно скверно.
— А хочет она чего, покушать? — спросила Марита.
— Нет, она говорит, что себя прокормит, а девочек хочет мне в адепты отдать.
— Они ещё не выбрали покровителя? — поинтересовался Сидон.
— Нет, не выбрали. Да кому они нужны? Они такие тощие, а может быть и больные. Да они умрут скоро, какие с них адепты.
— Цемфелада, нельзя так. Люди пришли к тебе за помощью и пришли не от хорошей жизни.
— Я при чём? Не надо было деньги занимать!
— Тогда, может быть и меня следовало убить? Я тоже весь в долгах.
— Да, так и надо было поступить. Если бы ты был гордым мужчиной, а не дрожащей над своей никчёмной жизнью тварью, ты должен был сам себя убить после того как я воплотилась.
— А почему не до? — спросила Надина.
— Потому, что смысл его жизни был в моём появлении. Я появилась, больше ему жить не за чем. Иди и умри, бесполезный человек.
— Ах ты сучка мелкая…
— Тихо, Надина, не надо, — остановила её Марита.
— Эта женщина не попрошайка. — произнёс За’Хар, — Ты не имеешь права относиться к ней с неуважением. Она не просит у тебя ничего для себя лично, так как не привыкла к подачкам. Она же сказала, что работает, но заработка не хватает на троих. Возможно, ей ещё и долги мужа отдавать приходится. И девочки не просят их за красивые глазки кормить. Они готовы работать в соборе, на правах твоих адептов.
— Но они замарашки. Фу.
— Хорошо, а ты сама кто?
— Я бо…
— Да, мы слышали. И каков твой путь? Жизненная идеология, цели развития, принципы достижения целей? Что ты можешь предложить, хоть замарашкам, хоть не замарашкам?
Цемфелада надула щёки и запыхтела, но не ответила.
— Эти девочки — чистый лист. Ты можешь дать им целую жизнь. Поняв тебя, твой путь, приняв его, они пронесут твои идеи и замыслы, образ жизни, стремления, через свою жизнь и привлекут на твою сторону всех, кому это близко, кто мыслит также. Не нравится их одежда? Всего лишь тряпки, сегодня есть, завтра сгниют. Важна душа человека. Они пришли к тебе не деньги клянчить, а предложить свою веру, преданность, и рабочие руки.
— У тебя в соборе уже очень много даров. Люди принесли их тебе радуясь твоему рождению, не имея корыстных помыслов. От тебя не убудет, если потратишь несколько монет на этих девочек.
— Марита права. К тому же, получишь двух благодарных и преданных людей. В будущем, я уверен, эти девочки станут твоими жрицами. Красивыми, сильными и благородными. — добавил Флор.
В проекции появился один из наёмников, жрец Тэлы, присматривающий за собором, пока у Цемфелады не появится собственный жрец. Он о чём-то поговорил с женщиной, ободряюще обнял её за плечи. Было видно, как она улыбнулась и заплакала, снова упав на колени перед статуей богини солнца, растирая слёзы. Жрец поднял её и дал в руки маленький мешочек, судя по всему, кошелёк. Девочки подбежали, обняли мать, и та им что-то наказывала несколько минут, после чего жрец взял их за руки и куда-то увёл.
— Довольны? — прошипела Цемфелада, — Долги её мужа выплатил собор, теперь она не будет голодать и купит себе платье. Там на десяток платьев хватит и на год аренды хорошей квартиры в нижнем городе. Девочки теперь мои адепты. Пища, кров, одежда и хорошее образование им обеспечены. Кроме того, назначено приданое и пенсия.
Марита приобняла и поцеловала Цемфеладу:
— Ты умничка, всё правильно сделала. Вот такую богиню солнца я люблю.
— Мне что теперь, всех нищих собирать?
— Не будь такой букой и учись смотреть в будущее, анализировать. Этой проблемой как раз и займутся твои адепты и жрецы.
— В смысле?
— Будут объяснять прихожанам, что под лежачий камень и вода не течёт. Найди работу, перестань пить, играть в азартные игры, или какой там ещё порок за человеком. Старайся расти профессионально и духовно, пробуй получить образование. И если ты стараешься, а какие-то внешние обстоятельства мешают — обратись к богине. За помощью! Может, кто-то сглазил, или проклял, может сам на себя наложил что, богиня избавит от напасти. Если заслужил, откроет путь дальше, даст возможность. Не денег мешок, а возможность реализации своих идей, навыков и так далее. Твои отношения с людьми будут выстраиваться вокруг твоего мировоззрения. Тех ценностей, которые ты будешь им нести, к чему их будешь подталкивать в жизни. В общем и целом, какое общество ты хотела бы видеть.