Утром отправились к барону Клитусу. Барон Ницодем, второй заговорщик, жил дальше и Сидон решил действовать по порядку, не разделяя группу. Решение оказалось верным. Ницодем уже неделю гостил у Клитуса. Каждый день два негодяя обсуждали кому и сколько деревень достанется после реализации плана графа Тертиса. В селе решили оставить только Глоса, некроманта охранять, остальным было интересно посмотреть на местных баронов.
Дом Клитуса представлял из себя прямоугольное каменное двухэтажное здание с квадратной башней в торце. Судя по всему, она должна была выполнять роль цитадели, в случае нападения. Никаких стен, рвов и прочих средневековых укреплений и в помине не было. За’Хар сомневался, что в этой башне можно от кого-то отбиться. Разве что от десятка крестьян.
Сам дом и двор выглядели неухоженными, как если бы здесь проживали не постоянно, а наездами. Там, где должен был быть небольшой садик, лежала крупная свинья с полудюжиной поросят, а сам двор пестрел бурьяном, коровьими лепёшками и лошадиными кучками, между которых прохаживались куры.
— Не дом, а хлев.
— Дворянская усадьба, ты что!
На шум из дверей выскочил небритый мужик в грязном костюме. Дворецкий или слуга какой-то, судя по всему.
— Барон где? — Рявкнул Сидон, схватив бедолагу своей медвежьей лапой прямо за лицо.
— Т-т-та-ам, за-а-автракают они…
— Дозавтракались. Можешь искать себе нового барона, — и группа ввалилась в двери.
Два парня театрально изображали что-то вроде дуэли, а оба барона с каким-то мужиком выкрикивали непристойности, подбадривая «поединщиков».
По мере того как группа входила, выражение лиц баронов и их рыцарей менялось. С изначально возмущённых вторжением, до готовых разрыдаться от ужаса. Один мрачный жнец чего стоил, не говоря уже об остальных, а присутствие храмовника однозначно намекало, что к ним пришли не в гости.
— На колени, мрази! — За’Хар первый раз видел Сидона таким. Воплощение власти и гнева.
«А он страшный мужик, если подумать».
Баронам и их рыцарям даже в голову не пришло сопротивляться или возражать. Они мигом перескочили через столы и бухнулись на колени перед богиней солнца.
— Не ждали, я смотрю. Думали, что о вашем сговоре с некромантом никто не узнает, да? Три деревни! Три деревни, не просто уничтожены, а превращены в нежить. Ещё полдюжины пострадали. Дети погибли. Вот, что вы натворили, сволочи.
Бароны не на шутку испугались. Это уже не два десятка скелетов, бегающих по полям.
— Мы же люди подневольные…
— Нам граф приказал, мы не знали…
— Ложь! Именно вы перевели через границу Ролло Душителя с его нежитью. Или хотите сказать, что не видели ни упырей, ни умертвий, когда прятали их от солнца? А теперь сидите здесь и ждёте, когда нежить прогонит с этих земель крестьян.
— Мы, мы…
— Да, ждём! — Ницодем встал на ноги, — Я дворянин! Это моя земля, мои деревни! Мне надоело прозябать в нищете! Я потомственный барон этих земель, а поставлен здесь как чиновник! Словно грязная крыса в бумагах должен копаться!
— А как эти земли королевскими стали, не помнишь? Они же у вас по три раза заложены были, вы всё просрали, что только можно. Кто работает, у того земли и по сей день в собственности. Вам имения оставили, работу дали, а вы вон как благодарите — предательством и массовыми убийствами.
— В Пакинке я сражалась с нежитью. Упыри, нетопыри, умертвия, они действительно ужасны, но вы хуже. Мните себя хозяевами, на каждом углу выпячиваете своё дворянство, а на самом деле вы ленивые, трусливые, лживые и циничные предатели, и убийцы. Вы недостойны называться людьми, после того, что сделали.
Сидон ударил в нос Ницодема, снова поставив его на колени.
— Я, храмовник, Сидон Навтий, правом данным мне королём Иретирии Креоном Флавием и богиней света Аиной, в присутствии и с согласия богини солнца Цемфелады, объявляю вас и графа Тертиса преступниками, виновными в предательстве, заговоре, смерти сотен человек и распространении нежити, и приговариваю к смертной казни. После воскрешения, если таковое будет иметь место быть, вы будете арестованы и преданы королевскому суду. Рекомендация храмовника судье: пожизненная каторга.
Надписи над всей пятёркой стали красными и над строкой с именем и уровнем появилась новая «ПРЕСТУПНИК». Невозможно не заметить.
— Не-е-ет! Умоляю…
— Только не каторга…
— Нет, нет, не так всё должно было быть…
— Из-за крестьян?! Из-за безродных…
Сидон не стал дослушивать. Удар рельсой в покрытый плиткой пол выбил полуметровую яму, а головы глухо застучали по противоположной стене.
— Приговор приведён в исполнение.
Жнец с уважением похлопал Сидона по плечу:
— Хорошая работа.
— Сидон, а можно было крови поменьше? Здесь как на бойне теперь… — Флор стоял слишком близко и его забрызгало кровью.
У остальных хватило ума стоять подальше, но всё равно, зрелище было ещё то. Пять безголовых трупов с дрыгающимися конечностями.
— Так и должно быть. Это казнь. — твёрдо произнесла Тасита, — Я бы ещё перед отрубанием голов рекомендовала кишки доставать.
Марита подошла к ней, погладила по руке:
— Таситочка, ты теперь хорошая, давай мы не будем ни из кого кишки доставать, хорошо? Пойдём, тебе сейчас очень полезен свежий воздух.
— Дикари… — прошептал За’Хар.
— А что с графом? — поинтересовалась Цемфелада.
— Скорее всего, его уже арестовали, но даже если нет, арестуют в ближайшее время. Нам к нему лучше не соваться. Если мы его казним, у гильдии могут быть проблемы. Это уже политика, он всё же граф. Ему и без нас голову отсекут и на каторгу отправят.
Трое слуг с глазами полными ужаса смотрели на обезглавленных господ и не понимали, что им теперь делать.
Сидон их успокоил:
— После суда к вам пристав приедет, переписать имущество, и скажет, что делать дальше. Скорее всего, пришлют нового барона. На крайний случай, управляющего. На улице не окажетесь.
Слуги поклонились, тихо благодаря.
«Завершено задание: «наказание виновных», награда: +500 к репутации с Аиной, 10 одноразовых свитков невидимости».
Флор и Надина получили по одному уровню, а Сикус весело рассмеялся жутковатым голосом:
— Какие полезные свитки! Всю жизнь мечтал же невидимым стать! Да и с Аиной подружиться не лишнее.
— Мало ли что, а если заболеешь и колдовать не сможешь? Вот тебе свиток и пригодится, — ошарашила жнеца Цемфелада.
— Я не могу заболеть.
— Ерунда, все могут.
— Наша миссия выполнена. Полностью. Возвращаемся в Ташку, нас там уже должны ждать, оттуда в столицу.
— Ждать?
— Перед нападением на Пакинку я заблокировал связь с алтарём, а вчера ночью проверил сообщения. К нам на подмогу направляется две группы из гранд-мастеров и мастеров. Было приказано дождаться их прибытия.
— А мы всех сами побили.
— Я никаких приказов не видел, — заявил За’Хар, — да и Сидон их видеть не мог, мы ночью ушли.
— Аналогично. Не было приказов.
Все согласились с тем, что Сидон не мог видеть приказа и выразили свою поддержку.
В Ташке их действительно ждали. Глос уже всё рассказал, так что добавили только мелочи. Господин Мелий только головой качал, удивляясь подвигам группы, а Мясник крутился рядом с Таситой и никак не мог поверить, что она теперь слуга Цемфелады.
Провожать группу вышло всё село. Среди жителей скромно стояли Сикус, Присси и Глос.
— Вы чего стоите, — Цемфелада и За’Хар подошли к слугам богов, — поехали.
Присси улыбнулась и протянула руку:
— Прощай, богиня солнца Цемфелада. В нас больше нет нужды. Тасита сильный и опытный боец, мало кто решится ей противостоять. Да и ты уже не беспомощный младенец и становишься всё сильней. Рядом с тобой Герой, он уже обучил тебя таким вещам, о которых мы даже не слышали. Благодаря ему ты всего через несколько дней после рождения смогла дать отпор Аканте. Если попадёшь в беду — зови, но сейчас наша миссия окончена.
— Я показал тебе всё, что знаю о лечении, поддержке и противостоянии тьме, — Глос протянул руку вслед за Присси, — теперь ты можешь создать свой путь для жрецов солнца.