— Вот, примерно так. Можешь уже привыкать, — сказал Лесник, разложив еду и термосы на пеньке.
— И что, все так питаются? — спросил Большаков.
— Нет, конечно. Это основная часть одной из диет. Можешь жрать, что угодно, хоть краковскую колбасу. Но тогда тебе придется регулярно проводить дополнительные процедуры очищения организма. Не самые приятные. Из широко известных способов могу назвать уринотерапию — нравится?
— Не-а, — Илья уселся на бревнышко, открыл тот термос, который стоял поближе, и на всякий случай понюхал заклубившийся пар.
— Тогда лопай, что дают.
— Ничего. На этом прожить можно, — сказал Илья, попробовав хлебцы.
— Я же говорю. Но это только одна из диет, а в ней ещё полтора десятка блюд. И вообще, главное — не то, что человек ест, а то, что он пьёт. Некоторые из бессмертных вообще ничего не едят. Только пьют. Не то, что ты подумал, а набор специальных настоев. Ну и, само собой разумеется, эликсир. Но это пуритане.
— Значит, в Союзе Бессмертных есть разногласия по вопросам питания?
— Просто, сколько людей — столько вкусов. Но путь один: поддержание необходимого баланса и нейтрализация программы старения. Вот, например, состав трав в наших с тобой термосах разный. Немножко, но разница есть. Важно время от времени получать химический стимул именно того биоценоза, в котором ты родился и где жили твои предки. Не только биоценоза, но и фациса.
— Что такое биоценоз, я представляю себе. А что такое фацис?
— Местность. У тебя в термосе ильменские травы, а у меня — наши, радимичские.
— А это где?
— Немного южнее Смоленска. Верховье и среднее течение Днепра. Через вас и через нас проходил путь из варяг в греки. Только вас, ильменских, варяги захватили раньше.
— Ведь это неправда — насчет «придите и володейте нами»?
— Процитировал ты неточно, но это неважно, потому что все равно ложь. История, сочиненная варяжскими князьями для самооправдания. Потом почитаешь подробнее, у меня есть тексты на эту тему на лазерном диске.
Солнышко светило ярко, и если бы не налетавший с востока морозный ветерок, было бы совсем уютно. Чай из трав («отравленный», как мысленно назвал его Илья) остыл до нужной температуры, он был горьковатым, имел запах сена, но приятно согревал и бодрил. После очередного глотка можно было выдохнуть в морозный воздух густое облачко пара.
— Вы сказали, что готовили меня к вербовке, — неуверенно сказал Илья. — Если не секрет, как?
— Теперь уж не секрет. Ты и сам можешь ответить на свой вопрос. Когда ты вскрывал дверь моей квартиры, что тебе больше всего хотелось узнать?
— Зачем вы внедрили в ГРАС Ирину Рубцову...
Большаков давно догадывался, а теперь понял всё окончательно. Лесник, кивнув, словно в ответ на его мысли, подтвердил:
— Осталось только отбросить из этих двух вопросов слова «как?» и «зачем?» и соединить то, что останется.
— Вы внедрили в ГРАС Ирину, чтобы подготовить меня к вербовке, — проговорил Большаков.
— И она прекрасно справилась со своей задачей.
— Сама об этом не подозревая.
— Это уж как водится.
— Она появилась у нас только за этим?
— Нет, конечно. Она выполняет много разных функций. Скажешь, она плохой переводчик? Или плохо вывела ГРАС на колонию наших давних противников под Саратовом? Вообще, мы — упорядочивающее начало, и один из наших принципов — экономия энергии. Боремся с мировой энтропией. Каждое действие должно иметь как можно больше смыслов, решать сразу несколько задач.
— Какие же задачи в отношении меня решает Рубцова?
— Могу сказать тебе, какие она уже решила. Она познакомила тебя с астомом и помогла выйти на новый уровень в умении внушать и считывать мысли. Даже на несколько уровней. Она помогла тебе избавиться от одной лишней, мешавшей тебе способности. Ты сам был слишком внушаем, впечатлителен, тебя было легко подчинить, сделать управляемым. Ты должен сам ощущать, что контур дистанционного управления в твоей психике она пережгла начисто. Тобой больше никто не сможет управлять. Даже я. — Лесник сжевал орешек, отхлебнул из термоса и продолжил: — Наконец, третье. Она помогла тебе перешагнуть через нравственный барьер, который ты сам себе установил. Я понимаю, ты ориентировался на духовные ценности касты жрецов. Но в качестве брахмана ты меня не устраиваешь. Мне нужен товарищ-лесник, а лесник должен уметь стать кшатрием, воином, если на его участок вторглись браконьеры. Или если завелся опасный хищник, нарушающий баланс в биоценозе. Этот барьер тебя сковывал, и я рад, что ты его преодолел.