Начал уже забывать тот сон про загородный дом: мы с Ириной вдвоем наводим порядок, моем пол, протираем стеллажи со скульптурами. А ведь он был значимый, вещий, как и тот, что приснился мне после вылазки на её квартиру. Оба сна стали сбываться — и тот, первый, кошмарный, и второй, напичканный символами, пронзительно-грустный. Оба были предупреждением».
Когда в последних числах августа Рубцова объясняла Илье структуру и приемы астома, он испытал знакомое многим состояние «дежа-вю». «Уже было», — подумал Большаков и без труда вспомнил, когда именно было — во сне. В том сновидении про заброшенный дом погибшего скульптора, который они с Ириной почему-то взялись обживать. Она после окончания трудов принялась читать ему лекцию об искусстве: брала с полки скульптуры, ставила перед собой и объясняла, что хотел сказать мастер. Вдруг всё повторилось в реальности: только скульптурками были мыслеобразы языка «чужих», а дом был знакомый, родной особнячок в Хлебниковом. Почувствовав состояние Большакова, Ирина запнулась на полуслове, и они — большей частью словами, без которых тогда ещё не могли обходиться, — пересказали друг другу тот сон, который, оказалось, приснился им одновременно, каждому своя роль. Причем Ирина в нём на несколько мгновений просыпалась от испуга, когда Илья полез за какими-то статуэтками на антресоли и чуть не упал оттуда, и на это время она исчезала из большаковского сна. Позже они научились посылать друг другу специально сочиненные сновидения — словно видеофильмами обменивались.
Но начал сбываться и первый, кошмарный сон Ильи. В нём он, пройдя по таинственной анфиладе сумрачных комнат и коридоров, мимо мрачных неподвижных фигур то ли людей, то ли чудовищ, попал в комнату, где сидела на полу странная и страшная женщина. Она злобно смеялась над ним. Больше всего Илья испугался, узнав в этой женщине себя.
Они с Ириной становились настолько прозрачными друг для друга, что порой не могли понять, кому именно из них пришла в голову та или иная мысль. Но это превращение в единое целое оказалось мучительным для обоих. Потому что обе половинки этой составной личности прекрасно видели, насколько беззаветно мужчина Илья Большаков влюблен в женщину Ирину Рубцову, и до какой степени безнадежно та его не любит. Не испытывает отвращения, чувствует симпатию как к человеку и коллеге, но ответить на всепоглощающую страсть не может. И что ему это очень больно, а ей от этого очень неловко и неприятно — до бешенства. Ну не может она, не может, she can't help it, если ты по-русски не понимаешь! Кого- то другого можно было бы обмануть, утешить из жалости. У них с Ильей этот номер не прошел, несмотря на то, что Большаков и не отказался бы быть обманутым.
Информация Ахмерова подтвердилась на следующий день. После традиционного утреннего обсуждения сводки аномальных происшествий за сутки — старлей Большаков выступал у Борисова в роли прорицателя, помогая отсеивать неперспективные дела, — майор поставил перед Ильей и Ренатом задачу:
— Соседнее подразделение разрабатывает программу «Солдат третьего тысячелетия». Ну, все мы в общих чертах в курсе, я долго рассказывать не буду. Постоянная радиосвязь с командиром у каждого солдата, приборы ночного видения, локация металлических предметов, компьютерная обработка данных, расчет линий обстрела, лазерные прицелы, телекамеры на башке для удобства командира и прочие навороты. Не говоря уже о защите. Седьмой предложил нам поучаствовать в тестировании системы. Проверка в зимних условиях. Я как-то имел неосторожность пренебрежительно отозваться об этом комплексе, и теперь мне придется драться одному с группой «солдат будущего». Этакий пинбол на снегу. Мне понадобится помощь на местности. Нужно будет вывести из строя всю их хренотень, — в речи Борисова постоянно боролись воспитанный и сдержанный питерец и матерый, опаленный боями вояка. — Поэтому со мной там будет прапорщик Ахмеров. А старшему лейтенанту Большакову поручается предварительная разведка всеми имеющимися у него средствами. Вопросы есть?
— Место испытаний определено? — спросил Ларькин.
— Посредники нам сообщат его за сутки. Квадрат десять на десять километров, исходные позиции — в серединах противолежащих сторон. Как бы шахматная доска. Пока известен только тип местности: редколесье.
— А мне вся эта затея «Х-com» напоминает, — ворчал Большаков. — С Юрием Николаевичем в роли одинокого «эйлиена».
— Что ты там бормочешь?
— Да так, у каждого свои ассоциации.
— Снега, должно быть, по пояс, — сказал капитан.