Она оглянулась через плечо, не переставая крушить, отбрасывая прочь наседавшую нежить, и похолодела: что-то пошло не так. Валерия увидела, как боль исказила лицо Рэйнорда, почувствовала, как таят его силы, словно что-то пробило в защите брешь и пьет, пьет из него жизнь. В это мгновение она забыла и про нежить, и даже про отчаянно сражавшегося, прикрывая их, Шангри. Валерия видела сейчас лишь стремительно бледнеющее лицо любимого, на котором страшно и неестественно выступила черная сеть кровеносных сосудов. Лицо, обратившееся сейчас маской смерти. Кажется, Рэй еще сопротивлялся — отчаянно вцепившись в навершие посоха сведенными судорогой руками, он продолжал что-то шептать. Это было похоже на неравную, незримую магическую борьбу, которую некромант стремительно проигрывал. Что же случилось? Нет времени искать ответ на этот вопрос — Валерия должна была вмешаться, и немедленно! Один прыжком она оказалась подле Рэйнорда и, повинуясь всё тому же шестому чувству, положила свои ладони поверх его. Но что это? Пронзительный мороз впился в руки, тотчас будто примерзшие к навершию посоха. «Не может быть…» — успело скользнуть в сознании, а следом накатила боль. Чувство было таким, будто из живого тела тянут жилы, а ты не можешь ни шевельнуться, ни даже закричать. «Делай же что-нибудь! — тихий шепот гаснущего сознания. И, превозмогая боль, не давая Тьме затопить остатки бьющегося на осколки разума, Валерия смогла распахнуть глаза, и увидеть… Нет, не поле боя с нежитью, не яростно борющегося Шангри. Лера увидела лишь жгуче черный мрак. А в нем — две тонкие, пульсирующие алым, словно набухшие кровью, нити. Тонкие нити уходящие от неё с Рэем в необозримую даль, теряющиеся во мраке, глубоком, как самая темная ночь.
«Рви» — простонал тихий голос подсознания, искаженный смертной мукой, той самой, что терзала сейчас тело девушки. Нечеловеческое усилие, и лопаются незримые узы, сковывавшие по рукам и ногам, Валерия протягивает руку, тяжело, словно давит на нее неимоверный груз. Тянется вперед и, схватив красные струны, сжимаются негнущиеся пальцы. Мертвой хваткой, как на глотке врага. Цепко она держит нити, ощущая бегущее прочь от них, жизненное тепло. Бьется под пальцами жизнь, но Валерия безжалостно ломает, сжав в кулак, оказавшиеся неожиданно хрупкими, будто стеклянными, струны. И чувствует, как тухнет костер их боли… и… какое то странное эхо, то ли вскрик, то ли стон?
Теперь, избавившись от вражьих оков, Валерии предстояло помочь Рэю довершить задуманное. Она щедро делилась силой, вновь вернувшейся в опустевшее, было, тело; и чувствовала, как бьется под пальцами творимое ими двумя, заклятье. Свободно течет Сила, поднимается волной. Еще мгновение и…
Земля содрогнулась. Словно ударили по ней гигантским боевым молотом — побежала во все стороны волна, сминая и разрывая мертвые тела.
Шангри тоже почувствовал дрожь земли, а через мгновение с удивлением и восторгом наблюдал, как волна Силы, настигая, рвет и разбрасывает в стороны зомби.
Вскоре они, все трое, стояли в центре огромной, круглой поляны — заклятье разметало не только мертвяков, но и повалило деревья. Далеко вокруг, всю землю усыпали жалкие останки — некоторые из них, поломанные, покореженные, все еще пытались подняться на ноги.
— Не всех перебили, — Валерия указала в сторону леса, откуда еще продолжали выдвигаться, хотя и изрядно поредевшие, ряды мертвяков.
— Уходим! — приказал Рэйнорд. Рука, сжимающая посох, дрожала, но голос его был тверд, как всегда.
И впрямь — уходить было самое время. Зомби, потерпевшие тяжкий урон, теперь словно взбесились — не ковыляли уже, прихрамывая, как прежде, а перешли на бег, словно по чьему-то указу.
— Вот ведь! — выругался Шангри, — неужто побежим от мертвяков, словно заяц от гончих?
— Придется, — печально заметила Лера, — мы с Рэем сейчас не воины, это заклятье отняло все силы. — она, конечно, промолчала про другое, вражье заклятье, которое силы выпило куда больше.
— И впрямь. — Шангри было приуныл, но видя, как быстро приближается гниющее воинство, принял единственно возможное, на его взгляд, правильное решение, — Валерия, Рэйнорд, идите в перед, я вас прикрою!
Вновь выпорхнули из ножен сабли, придавая пареньку вид воинственный и серьезный. Не имело смысла с ним спорить — Шангри и впрямь чувствовал себя куда лучше, чем Лера и Рэй, полностью истощенные — физически и духовно.
Продвигались они быстро — впереди Валерия и Рэйнорд, в десятке шагов за ними Шангри, а в нескольких шагах от него — нежить. Пока мертвяки не настигали, но и долго этот бег продолжаться не мог… Усталость давала о себе знать — всё тяжелее передвигать ноги, все сильнее мутится в глазах, и дыхание вырывается с хрипом.
— Смотрите! — Шангри первым заметил что-то, вставшее у них на пути.
Валерия, до этого смотревшая больше под ноги, чтобы не споткнуться, подняла взгляд. Действительно, невдалеке показалось нечто, похожее на вход в подземелье — массивная, выложенная плитами площадка, с зияющим посредине темным провалом. По обе стороны от входа возвышались огромные статуи. Каменные стражи представляли собой жуткого вида, поросших сизым мхом, горгулий.
Казалось бы, препятствие нужно обойти, но Рэйнорд потянул Валерию именно туда — к черному, разинувшему зев, провалу.
— Шангри, скорее к нам! — позвал паренька Рэй, — это катакомбы Древних, нежить сюда не сунется!
— Я мигом! — подтвердил он, продолжая прикрывать отступление.
За мгновение перед тем, как оказаться под землей, Валерия обернулась — последнее, что она увидела: Шангри рассекающий мертвяка саблями натрое. И много- многосотенная армия нежити, наступающая из леса.
А в следующий момент она и Рэй оказалась в полумраке подземелья. Крутая лестница вела вниз… Но не успели они одолеть и десятка ступеней, как страшный грохот оглушил их, вздрогнула лестница, взметнулся столб пыли.
— Что случилось? — голос девушки звучал испуганно. И немудрено — сейчас они оказались в полном, непроглядном мраке.
— Вход закрылся задвижной плитой. — Рэйнорд, первым разобрался в произошедшем, — Но как…?
Придя в себя от неожиданности, Валерия поспешила произнести заклятье ночного зрения, которому научил ее Шангри.
Шангри! Ведь он остался там, наверху! Один против полчища нежити!
— Там Шангри! — в отчаянии Валерия уперлась в плиту обеими руками, будто наивно полагала поднять каменный блок. Тяжелый и равнодушный, как скала из которой он высечен. Многопудовая, гранитная плита оказалась пригнана плотно — ни лучик света не проникал в подземелье.
Девушка в изнеможении опустилась на ступени и, не сдерживаясь, разрыдалась.
— Проклятье! — впервые Рэйнорду изменила былая выдержка, — как я сразу не вспомнил?! Мы попали в Ноктюрнал!
— К-куда? — переспросила Валерия, утирая слезы. Название показалось ей донельзя зловещим…
— Легендарный некрополь Древних. Тут хоронили лишь магов да священников многочисленных богов. Проклятый склеп! Он изучен только снаружи…
— А внутрь никто не спускался? — Лера тихонько вздрагивала, обняв себя за плечи. Под землей оказалось холодно и промозгло.
— Спускались многие, но не вернулся никто. Хитроумно устроены катакомбы, ничего не скажешь — один вход, три выхода. Расположены строго по сторонам света… Стоит войти внутрь, как вход закрывается.
— А выходы? — с надеждой спросила девушка.
— Выходы так никто и не открыл. Неизвестно, чем они запечатаны — магией, или камнем, как тут. По крайней мере экспедиция магов Срединных миров, исследовав запечатанные выходы из Ноктюрнала, признала, что снаружи открыть их невозможно.
— Но ведь вход, через который мы зашли, был открыт? — Валерия окончательно запуталась.
— Он откроется сам собой… когда мы умрем, — невесело усмехнулся Рэй. — Не знаю уж, каким магическим механизмом приводится в движение эта плита, но она закрывается всякий раз, когда кто-то попадает внутрь. И открывается…
— … когда этот кто-то погибнет, — закончила за него Валерия.
— Увы, — подтвердил Рэй, — маги, исследовавшие Ноктюрнал, убедились в этом после гибели нескольких товарищей. Я подозреваю, что тут полно магических, да и механических, ловушек.