— Ну еще бы, — с некой горечью, усмехнулась шатенка.
— Пьем за то, что пьем, — подняла вверх бокал Аманда.
Золовка кивнула в знак поддержки, повторив ее жест.
Теплая вода гнала кровь по венам, растворяя в ней алкоголь.
— И зачем ты пришла? — смакуя на губах вино, задала вопрос Уистлер.
— Остановить эту глупость, — Эмили взглядом указала на стилет.
— Зачем?
— Ты должна жить, — смягчилась девушка.
— Ради договора между нашими отцами? — предположила Аманда.
— Нашего с Райли отца нет в живых, да и наша семья не зависит от твоего, — рассуждала Эмили.
— Когда я узнала, что выйду за Райли — это был самый счастливый день в моей жизни, — выпалила Уистлер.
Эмили знала к чему приводят такие разговоры. А еще понимала чувства Аманды. Любить ее брата было тяжело и больно. Сазерленд разделяла с ней эти чувства. Различие было лишь в том, что Уистлер несколько лет с ним в браке, Эмили — от рождения.
— Роди от него ребенка, — вздохнула Сазерленд, нежась в лучах зимнего солнца.
Февраль выдался на редкость теплым и ясным. Талый снег, прямо-таки оповещал о скором наступлении весны.
— Ради чего? — в голосе блондинки звучало отчаяние.
Вполне себе, Аманда хотела детей от Райли, но боялась кому-то в этом признаться.
— Чтобы в твоей жизни появился смысл, — очень серьезно ответила Эми.
Проглатывая выступающие из глаз слезы, Уистлер отвела взгляд, не выдерживая напора зеленых глаз. Ее взор выхватывал проявляющиеся следы и шрамы на бледной коже Эмили, что стали видимыми от горячей воды.
— Я ведь все знаю, — все же упустила слезинки из карих глаз Аманда. — О Вас с Райли.
— Мне это известно, — с наигранным безразличием, ответила Сазерленд.
— Зачем ты это делаешь? — прошипела она, не в силах сдерживать эмоции.
— Чтобы тебе не пришлось, — ответила Эмили, поднимаясь из воды. Оленьи глаза Аманды не выпускали золовку из поля зрения. Она наблюдала, как Эмили вышла из купели, как мыльная вода стекает по ее безупречному телу, как намокшие концы волос липнут к коже.
Сазерленд склонилась и подняла стилет, даже не взглянув в сторону Уистлер.
Нагая, она даже не думала прикрыться полотенцем. Вместо этого, девушка направилась к выходу.
— Я люблю Райли больше всего в этой жизни, — кинула ей вслед Аманда.
— Сочувствую, — в своей манере, не оборачиваясь на голос блондинки, ответила Эмили.
Аманда ревновала супруга к сестре и не безосновательно. Но ненавидеть Эмили она не могла. Глядя на нее, она всегда видела в ней Райли. Иногда девушке казалось, что она совсем сходит с ума, проваливаясь в безумие семьи Сазерленд.
Уистлер наполнила свой бокал новой порцией вина, рассматривая ясное небо за окном. Может Эмили права. Может рождение ребенка изменит их с Райли отношения. Может это положит конец их гротескной родственной связи.
Зажатая между пальцев сигарета дымила, струясь вверх. Большим и безымянным пальцем, Томас подпирал голову, свободной рукой рыская между бумаг. Своим поведением он смущал одного из своих людей, что прибыл сюда с утра, дабы доложить о произошедшем. Парень в красках рассказывал о событиях прошедшей ночи. Заметив молчание Томаса, он понемногу замолкал.
— В общем, так я все это и обнаружил, — подытожил один из козырьков.
— Я тебя понял, — устало кивнул Шелби. — Можешь идти.
Парень неуклюже поднялся. Он будто ожидал повторного разрешения уйти. Томас поняв это, еще раз кивнул и указал на дверь. Теперь доносчик поспешил к выходу.
С появлением в Чарли в их с Грейс жизни, мужчина стал куда больше времени проводить дома, а не в офисе. Он прекрасно мог руководить из своего кабинета, изредка появляясь в городе. Томми перекладывал многие дела на Джона, дав ему возможность проявить себя.
Артур, несмотря на наличие семьи и ребенка, все же исправно посещал офис, помогая младшему. Он находил работу, иногда от скуки, иногда сбегая от Линды.
Томас крепко зажмурил глаза, затем распахнул их. Он собирался с мыслями о работе, делах и проблемах. Выглядывая в окно из рабочего кабинета в своем особняке, мужчина провожал взглядом подчиненного.
Его отвлекла открывшаяся дверь, и вошедшая в нее супруга.
— Пробил час, пробил час перерыва, — пропел ее мелодичный голос.
Грейс всегда умела поддерживать позитив в любой ситуации. Ее светлый образ развеивал все тучи трудностей и сомнений. Когда-то девушка покорила его сердце своим волшебным голосом, а сейчас вновь напоминала об этом.
Томми устало улыбнулся, все также стоя у окна.
— Я попросила приготовить нам с тобой чай, — супруга мило улыбалась, наводя порядок на его рабочем столе.
— Спасибо родная.
— Ты выглядишь расстроенным, — констатировала блондинка. — Это из-за дел компании?
— Из-за них тоже, — кивнул козырек, усаживаясь в кресло.
— Я слышала о произошедшем, — без тени улыбки проговорила Грейс.
— Милая, ну зачем, — вздохнул мужчина, медленно прикрывая глаза.
— Томми, — деловито приподняла бровь женщина. — Об этом гудит весь Бирмингем. Или ты думал, раз я много времени провожу дома, я не в курсе происходящего на улицах.
— Мой ты детектив, — пытался отшучиваться Шелби.
— Что ты предпримешь?
— Грейс, — остановил он ее любопытство. — Я не хочу это обсуждать в стенах нашего дома с тобой.
— Но с ним же обсудил, — жена кивнула в сторону окна, что выходило на подъездную дорожку.
— Это рабочие моменты, — козырек жестами указывал, что ей пора остановиться.
— Поручишь это Джону? — продолжала она.
Томас тяжело вздохнул, затем взял руку жены в свои ладони. Он подносил ее пальцы к губам, оставляя след от поцелуя на каждом.
— Я не хочу, чтоб рабочие дела касались тебя, — шептал он, глядя в ее васильковые глаза. — Ты создана для любви и красоты этого мира.
— Если все так серьезно, — увиливала она. — Я могла бы попросить дядю о помощи.
Шелби укоризненно посмотрел на супругу. Во-первых, она не должна вникать во все это, во-вторых, «острые козырьки» никогда не попросят помощи у закона.
— Милая, — умело удерживал раздражение Томми. — Я благодарен тебе за заботу и переживания, но нам есть с кем сотрудничать.
— Гордость? — хитро прищурилась Грейс, потянув уголок губ в ухмылке.
— Правила, — ответил мужчина.
Они могли и дальше продолжать испепелять друг друга взглядом, если бы их не прервала служанка, оповещающая о готовности чая.
Грейс была не только красивой, но еще очень умной и проницательной женщиной. Она точно знала, что дело серьезное. Но вот насколько, могла лишь предполагать.
Раз уж ее дражайший супруг уехал на встречу с братьями в город, это значило лишь одно. Все гораздо опаснее, чем она может себе предположить.
И интуиция ее не подводила.
Сидя в кабинете офиса, Томас дожидался младшего брата, пока тот заканчивал дела. Артур же смаковал сигару, поглядывая в окно. Пожалуй, он был единственным из козырьков, кто в какой-то степени был рад происходящему. Давно у них не было разборок с другими кланами, давно он не «работал».
Томас чувствовал серьезность его настроя, это было на руку. Артура знали как безумца, что ни перед чем не остановится, и боялись.
С тех пор, как он основал свою империю, дела серьезно пошли в гору. Успех кружил голову, опьяняя славой и деньгами, вместе с этим притягивал недоброжелателей.
И сейчас таковым являлся Персиваль Грин. Парнишка унаследовал огромное состояние от почившего отца, и теперь жаждал власти и покорности. Он был уверен, что сможет подмять под себя «острых козырьков», а когда те отказались, пошел совсем другим путем.
Без стука и каких либо предупреждений, Джон вошел в кабинет старшего брата, небрежно хлопнув папкой о поверхность стола. Томаса этот жест не смутил, он даже не взглянул на брата. Артур обернулся, наблюдая за его действиями.
Скинув дорогое пальто, что удерживало на своей поверхности капельки влаги, мужчина повесил его на вешалку и наконец присел.