Высоко-высоко над головами, в древесных кронах ожесточенно базарили неприятными голосами какие-то птицы, то и дело справа и слева доносились шорохи, треск, хруст, словно в подлеске незримо бродило зверье величиной от ежа до медведя.
Велигою было весьма и весьма неуютно. Родившийся в местах, где три березы в чистом поле уже могли бы сойти за лес, в лесу настоящем он хоть и не терялся - служба и не тому научит - но все равно ощущал себя не в своей тарелке. Возможно, срабатывали еще и полузабытые инстинкты стрелка, привыкшего встречать опасность на больших расстояниях, а может быть витязь просто не был создан для такой жизни...
А этот Лес был всем лесам лес. Здесь чувство опасности буквально висело в воздухе. Лес подавлял, держал в постоянном напряжении, а тропа выглядела настолько неестественно, ненадежно... Кони прядали ушами, старались держаться подальше от темных кустов. И еще это постоянное ощущение пристального, недоброго взгляда между лопаток. По сторонам тропы... или это только кажется?.. в глубине леса мелькают, крадутся за путниками быстрые бесшумные тени.
Велигой вытащил меч, положил поперек седла. Стрелять здесь в случае чего бесполезно - не успеешь даже лук вскинуть, да и толку от стрелы против того же чугайстыря немного. Репейка ехал спокойно - привык, не первый раз здесь, но и он был на удивление молчалив.
- Долго нам так вот чапать? - спросил Велигой дурачка.
- Как тропа поведет, - пожал плечами тот. - Иной раз такие петли вьет, что полдня по лесу промотаешься, а иногда прямо к Барсуку и выводит, не успеешь в лес войти. Но до ночи должны успеть.
Велигою очень даже не хотелось быть застигнутым ночью в лесу, где и днем-то жути хватает. Он поднял взор, пытаясь определить по слабому свечению в густых древесных кронах, где сейчас находится солнце. Результаты наблюдения его не утешили: похоже, до заката осталось часа три. А ведь здесь стемнеет гораздо раньше...
Репейка начал проявлять первые признаки беспокойства спустя два часа после того, как путники вступили в лес. Он теперь ехал значительно медленнее, хмурился, оглядывался по сторонам. Велигой почувствовал, как в сердце вдруг закрался холод, когда понял, что источник света за густой зеленью значительно сместился влево и вперед.
Они начали круто забирать на закат.
- Странно, - пробормотал Репейка. - Барсук живет где-то на полуночной оконечности леса, ближе к восходу... Что-то не так...
Велигой огляделся. В лесу стремительно темнело, одна за другой смолкали птицы, тени под деревьями загустели, там что-то жило и шевелилось, время от времени раздавались странные, незнакомые звуки. Стали отчетливее слышны шорохи и треск сухих веток по сторонам тропы.
Приближалась ночь.
- Странно... - повторял Репейка замирающим шепотом. - Странно...Странно...
Велигою пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы не поддаться подступающей панике.
- Нам нужно возвращаться. - сказал он.
- Возвращаться... - задумчиво протянул Репейка. - Никто не выходит из Леса той же дорогой, которой вошел в него. Но ты прав...
Он начал неуклюже разворачивать свою кобылку... и в тот же момент раздался его сдавленный вскрик:
- ПОЗДНО!!!
Велигой обернулся...
Тропы не было.
Она продолжала как ни в чем ни бывало тянуться вперед, но сзади шагах в десяти обрывалась такой же непроходимой чащобой, как справа и слева. Путь назад исчез.
Паника охватила Велигоя. Смертный холод, угнездившийся в сердце, противной волной начал растекаться по телу.
- Ты ТОЧНО правильно сказал заветное слово? - почти прошипел он дурачку.
На глаза Репейке навернулись слезы.
- Точно! - выкрикнул он, голос его поглотила чаща. - Если б хоть чуть ошибся, то не пустил бы нас лес! Что-то не так... Тропа ведет нас на закат. А там... о-о-ох!
Он снова разразился потоком причитаний, и тут тень догадки вдруг мелькнула в голове Велигоя.
- Репейка! - спросил он, борясь с собственным страхом. - Вы к Барсуку поодиночке ходите, или как?
Дурачок умолк, некоторое время смотрел на витязя, а потом прошептал:
- Поодиночке...
Велигой понял все. И теперь лихорадочно искал выход из создавшейся ситуации. Все правильно: Репейка произнес Слово, лес пропустил его... а на тропу ступили двое. Велигой слова не знал, и потому Лес отнесся к нему, как к обычному чужаку. И теперь его соседство для Репейки смертельно опасно... Репейка глупенький, куда ему догадаться, но сам-то, сам! Сунулся в лес, даже не подумавши... Дурак! Дубина, трижды дубина! Даже тени подозрения не закралось. А ведь знал, слышал, на что способны такие вот леса, охраняемые древними силами. Слышал... а толку что, если не вспомнил вовремя, не остановился и теперь вот сам наверняка сгинет и дурачка с собой утащит.
И еще он понял, что выбора у него нет.
- Значит, так. - сказал он, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее. - Сейчас ты поедешь по тропе вперед так быстро, как только сможешь заставить бежать эту конягу. Как доберешься до своего Барсука - а у меня такое чувство, что без меня ты до него доберешься весьма быстро, объясни ему, в чем тут дело, пусть предпримет что-нибудь... если захочет.
- А ты? - спросил Репейка, изумленно хлопая в полутьме глазами.
- Останусь здесь. - сказал Велигой, и удовлетворенно отметил, что голос совсем не дрожит.
- Почему? - не понял дурачок. - Вместе и дойдем...
- Нельзя тебе со мной! - почти крикнул Велигой. - Неужели не понял? Слово только ты знаешь, и только ты его сказал. Это не тебя, а меня Лес в болото заводит!
Репейка долго смотрел на витязя непонимающим взором, а потом до него вдруг дошло. Глаза дурачка наполнились слезами.
- Велигоюшко... - прошептал он. - Да как же это... Погубил я тебя... Почему ж Слово-то тебе не сказал? Да как же...
- И правильно, что не сказал! - резко ответил Велигой. - А то бы уж точно вместе сгинули. Небось, Барсук не велел кому не попадя Слово разбалтывать?
- Не велел... - прошептал Репейка. - Только нам. и детям нашим оно дано...
- Вот видишь, - уже спокойнее ответил витязь. - Так что, давай, дуй к Барсуку, может быть, и меня выручишь.
Взгляд дурачка стал неожиданно твердым.