Я спокойно подошел к сбившимся в кучку рабам. Согласно традиции - в загон были согнаны только молодые аркадианцы. Мой очищенный от излишних эмоций и колебаний разум - лениво отметил что среди десятка этих пародий на человека явно есть знакомая морда. Щелчком пальцев - я приказал подойти той, молодой аркадианке, которую встретил будучи беглым преступником, отказавшимся зарезать на присяге раба. Она тогда тащила рюкзак своей молодой хозяйке.
Разумеется - она безропотно подошла. Законопослушность и врожденная дисциплинированность аркадианцев, после того как мы завоевали их - сыграла с ними злую шутку.
Не менее злую шутку сыграл рок и с этой кошкой. Она сдала того меня, полного либеральной гнуси о равенстве всех разумных и отсутствии превосходства человечества - на руки специалистам Легиона.
Специалисты - сумели мне помочь. Ну разумеется - как я вообще мог подумать, что у человека - поднимется рука на своего собрата, человека. Наш удел - владеть Вселенной. Мы - будущие боги и дети богов. Единственное зачем мои братья преследовали меня - это что бы спасти меня от меня самого.
Тем ироничнее была моя благодарность той, которая помогла мне вернуться в лоно Империи Человека.
Я взял ее за длинную, пышную косу светло голубого цвета, пропустил пару прядей сквозь пальцы, ощутив и насладившись шелковистостью ее волос, после чего резким движением запрокинул голову и рассек ей горло от трахеи и до позвоночного столба.
Девушка-аркадианка - захлебываясь кровью рухнула на колени, вскинула руки к рассеченному идеально отточенным ножом горлу, упала ничком и задергалась в конвульсиях, заливая кровью песок плаца.
Я воздел руки над головой. С моего, вкусившего крови ритуального ножа, прошедшего с Легионом тьму времен - капала мне на лицо горячая кровь.
- Во славу твою, Цезарь Человечества! - вскричал я во все горло повернувшись к Знамени Его.
И дружный рев моих братьев - стал мне достойным ответом
О пользе кипятка в скорлупе и нетрадиционных методах рыбной ловли.
Спустя десять минут и пять обожженных пальцев - мне надоело кипятить воду в яичной скорлупе. Я выкинул скорлупки, сходил на кухню и взял сушеную воблу. Принес ее обратно и похрустел ей. Затем, снял крышку с аквариума и опустил рыбу туда. Вобла плавно закачалась "на волнах".
Младенец с недетским любопытством уставился на мои манипуляции.
Не обращая внимания на наблюдателя - я всыпал в аквариум сушеных планарий.
Планарии медленно кружась, начали опускаться на дно. Я приволок с балкона давно примеченную там удочку и шнурок от лыжного ботинка. Привязал шнурок к удилищу и запустил его в аквариум.
Этого младенец уже не выдержал. Он резко сел и глубоким басом произнес:
- Rugadh mé chomh fada ó shin go cuimhin liom am nuair a bhíonn an crann darach mighty sa chlós mo thí - bhí dearcán.
Ach ní Chonaic mé fear a iarraidh breith ar iasc marbh - ag baint úsáide as slat iascaireachta bréagán, sa teach féin*
-Попался, фейри?! - я ткнул под нос младенцу свой пистолет.
Младенец упал на спину и противно заверещал задрыгав ногами.
- Не катит. Вышел из образа. Нормальные дети ревут на две октавы выше.
Младенец замолк. Затем поднял голову и посмотрел на меня по-взрослому злыми глазами.
- Прекращай комедию, фейри. Иначе мне придется тебя убить.
- Я бессмертен фермор. И если ты попытаешься причинить мне зло - я не верну дитя никогда! - младенец сел и скрестил ручки на груди.
- Так ли ты бессмертен, фейри? Неужели ты выживешь даже если я нанесу тебе рану используя иаран фуар?
Фейри поморщился как от зубной боли. То ли его напрягал мой акцент (ну плохо у меня с ирландским!), то ли упоминание хладного железа.
- Не говори на нашем языке фермор! Тебе не дано познать его мелодичность. Откуда у тебя вообще может взяться iarann fuar?
- Фейри, ты меня поражаешь. Неужели ты думаешь, что мы настолько тупы, что не сможем повторить того, что делали наши предки? Здесь - я покачал ГШ-18 не сводя его с "младенца" - 18 пуль из хладного железа. И я буду их всаживать в тебя одну за одной, пока «гламур» не рассеется и я не увижу твой истинный облик. А там я применю то, что будет худшим для твоей истинной формы. На, посмотри - я достал из кармана и швырнул фейри патрон.
Младенец машинально поймал его рукой. В ту же секунду он взвыл нечеловеческим голосом. Рука его моментально отяжелела и удлинилась, а следом изменился и он весь. Вместо "младенца", в колыбельке восседал старичок с неприятным лицом и желтыми глазами с вертикальными зрачками. На старичке был изумрудный камзол и полосатые чулки с черными башмаками.