— Эй, ребята, поняли откуда и куда ноги переставлять?! — громко проскрипел старик в погонах. Все кивнули, даже я — привлекший кашлем его внимание.
Однажды прозвучавший приказ молчать мы выполняли как бывалые солдаты. Никто даже не подумал, что движения наших голов в темноте никто не заметит. Но стало светлее, и старик принял этот ответ за согласие.
Остроконечная, гладкая голограмма над столом, шедшая рябью, вдруг стала чётче. Уже через мгновение она превратилась в полноценный трехмерный макет, настолько детализированный, что можно было заметить мелкие окошки вентиляции, рассыпанные по гладкой поверхности, словно поры на коже. Включился свет.
В это мгновение, когда все вокруг стало четким до боли в глазах, когда зрачки сузились до размеров игольного ушка и стали видны белые блестящие стены с налетом сигаретной копоти и каменной пыли, в это самое мгновение пространство рассекли на удивление четкие слова, шедшие из давно забытой на столе рации:
— Сектор 2–0, прием. Защита «Скайблока» взломана, группа «Альфа» ликвидирована в общем небе. Операция отменяется. Срочная эвакуация. Полчаса до поражения наземной цели с воздуха. Как поняли?
Мгновение истекло. Виктор, старик и два призрака только успели переглянуться, как снаружи послышался свист.
Когда после долгой тьмы зажигается свет, по всем правилам должна приходить радость. Или облегчение, или ожидание чего-то приятного. Надежда, в конце концов. В нашем случае свет означал полный провал глухой защиты «Скайблока», которая лопнула под натиском хакерской системы «Венета», словно переспелое яблоко. Если прошли сигналы Конфедерации, значит, пройдет и сигнал врага. Теперь это общее небо, они сами так сказали. Вместо радости в воздух острой иглой вонзилась опасность.
Резко развернувшись к нам, Виктор прорычал:
— Ложись!
Он раскрывал рот, разбрызгивая слюну и кричал еще что-то. Наверняка, очень важное что-то, но оно потонуло в оглушительном грохоте. Не знаю, почему Виктор не приземлился на пузо первый, ведь все остальные за его спиной уже лежали. Наверное, это из-за Джиана, онемевшего, словно насекомое, притворявшееся мертвом при виде хищника. Или Мары, так и не понявшего, что происходит, пока не рухнула вся стена слева. Быть может, Виктор рассудил, что эти слова им чем-то помогут? Странно, ведь все это время ему было плевать.
Он все еще кричал, когда ему снесло голову. Что-то быстрое и плотное вошло в правый висок и вышло с другой стороны, унеся с собой половину черепа. Виктор упал, перед смертью повернувшись на бок. Вокруг него текло много черного и красного. Я хорошо видел это в ослепительно-ярком свете, ведь после грохота он так и не погас. Только мигал, методично, стройно, словно под отчет метронома: тик-так… тик-так…
Удивительно… с этим человеком мы преодолели огромное расстояние. Он шел с нами, вел куда-то, хоть мы и не хотели туда идти, а он раз — и упал. Как все просто, думал я, когда бетон крошился справа и слева от меня. Я спокойно сидел на прежнем месте и не шевелился, ведь что-то подсказывало мне: двинешься — умрешь.
Рядом под лавку упал Мара, перестав двигаться. Он последовал совету Виктора, лег на пол и больше не встал. Что-то свистнуло под ногами, прошив его мягкую плоть насквозь. Пришла пора и мне опуститься на пятую точку, я сполз с лавки, притормаживая руками отяжелевшее от ломки тело. По спине струйками скатывался пот, тоже от ломки. Над головой взорвалась стена, там, где только что находился мой затылок. Моя ладонь легла на распахнутые в потолок глаза, и по коже прошлась щекотка пушистых длинных ресниц. Мара выглядел таким спокойным, когда я закрывал ему глаза… он подружился со смертью.
В воздухе повисла тяжелая взвесь пыли и снова стало почти ничего не видать. К моим ногам прибило несколько гранат, куски бетона, еще тлеющий бычок от сигареты и парочку чьих-то оторванных пальцев. Судя по отрывистым стонам, кто-то все же остался жив, но, если брать в расчёт их количество, далеко не все.
Оглянулся в поисках Лиама: его нигде не было видно. И стонов с ярким французским акцентом я тоже не уловил… Словно его тело испарилось, или этого человека вовсе никогда не существовало. Наверное, такими и должны быть грабители банков. Странно, что он попался.
Еще несколько взрывов, и одна из этих гранат детонирует. Тогда заткнутся уже все. Безумно хочется закурить… Поднял тлеющую сигарету, наполовину смоченную в чьей-то крови и затянулся. Как же приятно заполнить легкие никотином вместо тяжелой бетонной пыли… во рту почувствовался солоноватый железный привкус. Останься Виктор жив, он бы обязательно поинтересовался, какого хрена я делаю.