Гитара продолжала плакать и смеяться в руках своего владельца, в то время, когда красно-чёрное пространство переливалось и кружилось. И лишь только с последними аккордами, темнота вновь плавно опустилась на помещение.
- Это было прекрасно, Лука, - тихо, но восторженно произнесла Маринетт.
- Я сочинил это специально для тебя, - Лука оставил гитару и медленно приблизился к девушке, - в этом выступлении я попытался выразить всю ту любовь, что живёт в моём сердце. И это любовь к тебе, Маринетт.
- Лука, я…
- Нет, не стоит, - мягко улыбнулся парень, - ещё в тот вечер я уже всё понял. Ты ведь очень любишь Кота Нуара, верно?
Не в силах смотреть ему в глаза, Маринетт опустила голову.
- Очень люблю, - выдохнула она.
- Тогда я дарю эту песню вам двоим и вашей любви, - Лука взял девушку за руку и накрыл своей ладонью, - будьте счастливы.
- Но я не…
- Поверь мне, Маринетт, я вижу по твоим глазам, что ты очень любишь этого парня. И по его глазам я видел, что он очень любит тебя. Так не дай же этому чувству исчезнуть, Маринетт! Борись за него!
Она смотрела на Луку и не знала, что сказать.
========== Глава LX ==========
Ночной Париж был необычайно прекрасен, когда Маринетт медленно возвращалась домой. В мыслях её был полный разброд. Она никак не могла принять решение. Одно-единственное, но такое важное решение. И не знала каким образом выразить все те чувства, что стали, как заноза в её сердце.
Девушка и не заметила, как вновь оказалась в пекарне. Но не успела она даже снять намокшую от снега шапку, как из коридора раздались радостные крики родителей:
- Маринетт! Маринетт, дочка!
Сабин и Том, перебивая друг друга пытались что-то сообщить дочери, но из адской какофонии их голосов она ничего не разбирала.
- Прошу вас, объясните нормально! – взмолилась девушка.
- Дочка, ты даже не представляешь что случилось! Мы с твоей мамой ждали звонка от покупателя, а тут приехал этот огромный пугающий человек. Высокий и широкий такой, словно горилла. И протянул нам вот это.
В руках отца девушка увидела большой вскрытый конверт и тут же выхватила его, чтобы увидеть содержимое. И невозможно описать все её чувства, когда она узнала что там.
- Дочка! Человек, купивший дом и пекарню, подарил их нам! – закричала Сабин. – Все документы оформлены, и мы уже поставили свои подписи!
- И нам даже не придётся возвращать деньги! – добавил радостный отец. - Вот уж где настоящий Рождественский подарок!
Но это было не самое главное, что так сильно шокировало Маринетт. Прочтя документы, она чётко прочитала имя того, кто сделал семейству Дюпен-Чен такой роскошный подарок.
«Месье Габриэль Агрест»
- Кстати, а вот это передали тебе лично! – улыбающаяся Сабин Чен протянула дочери ещё один конверт. – Не беспокойся, мы ничего не читали!
- Спасибо, мама, папа!
Она обняла родителей и когда всеобщая радость поуспокоилась, поднялась к себе.
Маринетт было прекрасно известно от кого это письмо, но она не могла заставить себя прочесть его. Даже просто разорвать конверт. Но вдруг в её памяти ожили воспоминания о Луке, о его чудесной музыке и тех самых словах. Бороться за любовь. Она должна бороться за любовь.
Прикусив губу, Маринетт кивнула и решилась. Пальцы аккуратно вскрыли конверт и вытащили оттуда небольшой листок, заполненный почерком Адриана Агреста:
«Принцесса!
Я знаю, что причинил тебе боль. Но Алья сказала, что ты теперь тоже в курсе того, что эти придурки нас обманули. Поэтому я надеюсь, что если ты и злишься на меня, то уже не так сильно. Но я всё равно считаю себя обязанным ещё раз попросить у тебя прощения. Может быть, это и не поможет тебе простить меня, но я умоляю об одном – не отказывайся от моего подарка. Я долго убеждал отца совершить всё это и кое-как успел перекупить ваш дом. Поэтому, не отвергай этот жест, даже если люто меня ненавидишь.
Я желаю тебе той жизни, которой ты заслуживаешь: вернись в школу и стань замечательным дизайнером. Я обещаю, что ты меня больше никогда не увидишь. Остаток учебной программы я освою на домашнем обучении, а после уеду из страны.
И, последнее, что я обязан сказать тебе. То, что ты должна знать, моя Принцесса.
Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!
Твой Кот Нуар/Адриан Агрест»
Маринетт замерла, она, наверно, раз двадцать перечитала эти слова. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!
Упав на кровать, девушка прижала листок к своим губам. Как-будто он ещё сохранял его запах.
========== Глава LXI ==========
- Ты уверен, что не хочешь остаться сегодня с нами, Адриан? – спросил Габриель.
После всего, что произошло, отношения отца и сына стали менее напряжёнными, но не настолько, чтобы стать дружескими. А Рождественскую ночь юноша наотрез отказался праздновать за большим столом в компании отца и беременной мачехи.
- Не беспокойся, планирую вернуться к утру, - хмыкнул парень, - просто хочу ещё немного насладиться Парижем, прежде чем покину его навсегда.
- Я совсем не планировал, чтобы ты остался в другой стране навечно.
- Да. Это моё решение. Думаю, что так будет лучше для всех.
- Но, Адриан…
- Пока отец, счастливого Рождества! – улыбнулся парень, уже выбегая на улицу и останавливать его было бесполезно.
Запрыгнув в машину, Адриан тут же скомандовал:
- Плагг! Давай по газам!
- Эх, парень, - хмыкнул тренер, неохотно заводя машину, - в твоём бы возрасте надо куда веселее отмечать подобные праздники, а не торчать в спортзале.
- Давай уже сегодня обойдёмся без нравоучений в честь праздника, - сморщился юноша.
- Просто однажды ты поймёшь, парень, что всё зло в этом мире от баб! И ни одно другое зло с ними не сравнится на всей земле! Вот что с тобой сотворила эта девица: раньше ты бы завис с какими-нибудь девчонками, устроил вечеринку на крыше, напился бы. А что теперь? Вместо безграничного веселья будешь долбить всю ночь по груше?
Адриан рассмеялся. Всё же, иногда своеобразная забота Плагга ему даже нравилась.
- Я вот в твоём возрасте постоянно так развлекался! – на полном серьёзе сообщал тренер.
- Да, чтобы потом превратиться в ворчуна, пропахшего Камамбером! – не унимался Адриан.
- Юморист, да? – скривился Плагг.
========== Глава LXII ==========
Как обычно, отдав парню ключи, этот сырный фанат оставил подопечного около спортзала и исчез за поворотом. Адриан привычно повернул ключ в замке. Но не успел он даже свет включить, как кто-то тут же ухватил его лицо и жадно впился в губы. Юноша с трудом осознавал происходящее. Сумка упала на пол, спина намертво прижалась к стене, а страстное женское тело потиралось об него, требуя большего. В голове всё перепуталось, и он знал, что если так и дальше продолжится, то скоро откажут все его мыслимые и немыслимые тормоза. Собравшись с силами, Агрест просто ударил кулаком по выключателю.
Вспыхнул яркий свет, парень зажмурился, но любопытство было куда сильнее, чем боль в глазах. Но от охватившего его удивления, Адриан не смог произнести ни слова. Он просто открывал и закрывал рот, не издавая при этом ни одного звука. Девушка засмеялась и снова прижалась к его губам, заставляя парня обнимать её всё крепче и крепче.
- Я получила твоё письмо, - хихикнула Маринетт, - да, слабоватый из тебя писатель.
Она задумчиво положила голову на его плечо.
- Да и лжец никакой. У тебя же на лице все твои чувства написаны.
До сих пор с трудом веря в происходящее, Нуар ухватил губы девушки и легонько прикусил нижнюю, пока та не издала удивлённый вздох.
- Ну, написано там или нет, но ты ведь очень разозлилась, - возбуждённо проговорил он, сгоняя боль кончиком языка.