— Можешь не переживать за мой досуг, — сквозь стиснутые зубы, процедил Ракеш, разозленный тем, что упрямица, едва ли не прямым текстом дала ему от ворот поворот. — Его найдется кому скрасить, — теперь уже он получал удовольствие от напрягшихся крыльев носа поганки и того, как она, сдерживая эмоции, закусила нижнюю губу в уже привычном и родном жесте.
— Ну что же, раз все прояснили, я могу идти? — теперь уже Вика еле сдерживала бешенство на Ракеша, ведь даже не пытался скрыть, а, наоборот, выставлял напоказ свои похождения, и имел при этом наглость обхаживать ее.
Кондиционер выдул очередную порцию прохладного воздуха, обдавшего обнаженную спину Вики, отчего по коже побежали мурашки, а соски затвердели.
Тонкая же ткань платья даже не попыталась скрыть, что Вика замерзла, не просто послушно обрисовывая, но и подчеркивая матовым блеском произошедшие изменения.
Ракеш забыл как дышать и не мог отвести взгляд от винного цвета лифа, с четко обозначившимися твердыми холмиками. Кровь ударила в голову, и он схватился за край стола, чтобы не совершить что-нибудь опрометчивое.
Осмотрев себя, озадаченная Вика поняла, что так приковало взгляд Раджа. Еще выше задрав голову и расправив плечи, отчего грудь поднялась выше, туже натягивая тонкий шелк, неугомонная бестия развернулась, чтобы выйти из кабинета, и раздавшийся за спиной короткий выдох стал для Вики одновременно и наградой в стараниях взять реванш за прошедшую неделю, и сигналом, что пора выметаться из кабинета. Но только она открыла дверь и переступила через порог, как услышала окрик.
Ракеш еще не успел прийти в себя от соблазнительного видения, но уже осознал, что наглая ведьма опять решила проверить на прочность его самообладание и не надела под платье ничего, когда ошпарила мысль:
«А есть ли что-то под юбкой?»
От резкого поворота бестии тонкая плиссированная ткань веером разлетелась вокруг стройных бедер, а потом, обернувшись вокруг, обрисовала упругие ягодицы, а выше…. Выше была спина, абсолютно голая, если не считать четырех перекрещивающихся и скользящих по гладкой коже тонких бретелек.
Показалось, что его неожиданно ударили в солнечное сплетение и перебили дыхание. А поганка, сверкнув молочной белизной спины, почти скрылась за дверями кабинета, но на этот раз все инстинкты взбунтовались. Они не в силах были так просто отпустить спину, ноги, губы, грудь — всю, обольщающую его девчонку.
— Стоять. Мы еще не договорили, — распорядились инстинкты, воспользовавшись тем, что дыхание восстановилось, а соблазнительница еще не успела покинуть кабинет.
Но у Вики были свои инстинкты. Они подсказывали побыстрее покинуть уединенность кабинета и оказаться среди людей, чтобы по всем признакам слетевший со всех зарубок Радж вынужден был вести себя пристойно. Вика слегка удивилась, увидев за стойкой новое лицо. Но не успела узнать, что девице, предрекавшей ей скорое изгнание с директорского этажа, понадобилось здесь и почему ей не сидится не ресепшене, как возникшая сзади сильная рука, схватила Вику за плечо.
— Не смей уходить, когда я с тобой разговариваю. Я же сказал, что мы еще не договорили, — тихо, но грозно прорычал Ракеш и втащил ведьму в кабинет под радостно-удивленным взглядом Латы:
«Как здесь все интересно, какие страсти кипят. Интересно, чем она так разозлила Раджа? Может, он вышвырнет задаваку из компании, и тогда я останусь здесь на постоянно», — будто играя в чехарду, скакали мысли в голове Латы, предвкушающей свежие сплетни, которыми сможет поделиться с подружками.
Санджей еще не успел прийти, и свежеиспеченная помощница с удовольствием принялась строить догадки, что сейчас происходит в кабинете Раджа.
Глава 30. Самообладание
Ракеш втащил Вику в кабинет, запер дверь и прижал девчонку к стене, придавив ее запястья на уровне головы.
Она заглянула в полыхающие глаза, и горящий в них первобытный огонь не обещал ничего хорошего. Стало страшно. Стало настолько страшно, что было страшно даже показать Ракешу, насколько ей страшно. Вика взяла себя в руки и дерзко вздернула подбородок, но продолжала мелко дрожать то ли от холодного воздуха, то ли от нервного напряжения.
«Остались от козлика рожки да ножки», — почему-то всплыли в памяти слова детского стишка, когда взглянула прямо в глаза Ракеша, окунувшись в кипящие огнем глубины.
— Это что, тоже входит в условия моего контракта? — ледяным тоном спросила она. И уже находясь в доле миллиметра от искушающих губ, Ракеш остановился, словно его облили холодной водой. — Заставите в качестве личного поручения? Вы именно так добиваетесь от девушек благосклонности?